На каждой атомной субмарине есть свой штатный врач. На нашей ПЛА «К-259» был настоящий морской доктор Серега Веретельников. Кроме того, что он умел отлично ладить со всеми, петь веселые песни и до утра гулянить, он еще мог лечить. Причем лечил он абсолютно все болезни, какие только могут быть у молодых, здоровых парней-атомоходчиков. Делал он это весело и беззаботно, если надо кому пересадить голову, мне кажется, он бы это сделал не задумываясь. В экипаже его любили, но относились с опаской, потому как он мог запросто отхватить что-нибудь на теле и сказать, что так краше.

Как то в море.

Я тогда был уже старшим помощником. У минера нашего Славы Верещагина, разболелся зуб. Боль нестерпимая, какая уж тут вахта. Жалко Славку, но как- то выходить из положения нужно, у вахтенных офицеров и так двухсменка, Слава заляжет - один вахтенный останется. Я сам- то боюсь зубы лечить, а тут делать нечего. Напустил на себя суровости, к доктору его отправил. Через некоторое время смотрю, Слава на мостик поднялся. Глаза круглые от пережитой боли и страха, заплетаю-

щим языком докладывает, что излечен, готов к вахте. Спрашиваю его - как зуб, больно было? Слава про боль только отмахнулся, мужествен-ный парень: «Все нормально выдернул доктор, вот только какая то железка торчит». У меня по спине мурашки: «Ну и зверюга же я. Сам-то вряд ли пошел» Ладно Слава двое суток тебе, отсыпайся.

Уже в Камрани

Я командир. Нашего корабельного врача списали. В автономке, по своему татарскому обычаю, устроил врач в седьмом отсеке в честь своего Дня

рождения чаепитие. Замполит докладывает мне, что, дескать пьянка в седьмом. Мне нет, чтобы самому разобраться, конец автономки был и я как выжатый лимон. Да и обидно было, так здорово в море у нас все получилось, ордена, медали на весь экипаж, а тут коллективка получается. Апрельский пленум 1985 года родной партии, борьба с зеленым змием. Короче списали врача, мне пинков по самое не хочу. В экипаже уныние, работали, старались, устали, а нам по приходу в Камрань десять суток оргпериода. И мы на солнце, жара под полтинник с утра до обеда в составе экипажа но-гой плац печатаем.

Командир эскадры вице-адмирал Кузьмин, меня вызвал. Начальник штаба флота со мной погово-рил. В общем, пообщался на высоком уровне. Отправил я тогда часть племянников и нескольких нытиков, остальных уже по приходу поснимали через пару лет уже без меня. Они того стоили.

На смену Морского доктора прислали. Замену, все с «К-259» по моему списку на этот раз, кого запросил, того и прислали, жизнь потихоньку наладилась. Доктор Веретельников правда не долго на лодке пробыл, забрали его в госпиталь, был такой в Камрани. Нашел он там себе друга и вдвоем они пластали моряков охотно и весело. Как то я к ним попал. Как и все мужики трушу немного. Рявкнули они на меня, отхватили на ноге что-то, хорошо ногу не отрезали.

Потом в Камрани какое-то спецподразделение с собаками нашло шариковую бомбу,- взорвалась. Наш доктор сутками зашивал, резал, пацанов спасал.

Вот такой был у нас Морской доктор Серега Веретельников.