Ты стоишь на краешке перрона

Ты стоишь на краешке перрона,

Рукавичкой закрываешь нос,

И блестит от инея корона

Рыжевато-пепельных волос.

А глаза, как голубые   свечи,

Тихо тают от любви и слез...

Ждут они, что я сейчас отвечу

На один-единственный вопрос.

Впереди пропел гудок прощальный,

Уплывает медленно вокзал.

 Я молчу, но именно молчаньем

Все, что должен, я уже сказал.

Взвешивать все «за» и «против» поздно,

Я обратный не возьму билет.

 Я молчал, но на стекле морозном

Нацарапал правильный ответ...

Когда-то я мечтала зря

Когда-то я мечтала зря,

Как юная Ассоль у Грина,

Что молодая бригантина

Здесь с шумом бросит якоря.

Но легкомысленный челнок

Приплыл в мою пустую пристань,

Возможно, он гоним, освистан,

А может, - просто одинок.

Одна житейская волна

Его подкинула блудливо

И улизнула в час отлива...

 А я была совсем одна.

Я осмотрела свой «приблуд».

В каких морях его таскало?

В каких волнах его ласкало?

В каких портах он знал приют?

Он отлежится на песке,

И, от сочувствия и ласки,

Борта взыграют новой краской,

И он забудет о тоске.

А после свежая вода

Во время нового прилива

Его поднимет суетливо,

И он умчится навсегда

К чужим пустынным берегам.

И мне бы не было печали,

Когда б они его умчали,

Пока не выпали снега.

Упала дождинка

Упала дождинка, разбилась дождинка,

Тебе - половинка и мне - половинка.

 Твоя половинка дождинки - смешинка.

Моя половинка дождинки - слезинка.

 А если захочешь со мной поменяться,

 То ты будешь плакать, я буду смеяться.

Зимой превратится дождинка в снежинку

И не разобьётся на две половинки.

Нам только бы первого снега дождаться,

Чтоб вместе и плакать, и вместе смеяться.

В лёгких босоножках с каблучком

В легких босоножках с каблучком

После утомительной недели

Прогуляюсь теплым вечерком

В старый парк, где крутят карусели.

Там огни свиваются кольцом,

Карусель по кругу лихо мчится,

И в одно сливаются лицо

Мимо пролетающие лица.

Карусели, карусели,

Закрутили, завертели.

Карусели, карусели.

Полетели, полетели!

Я покрепче пристегнусь ремнем

К поручням потертой карусели.

Поезд наш отправился, а в нем

Мы с тобой случайно рядом сели.

Незнакомый мне и не родня,

 Просто карусельный мой попутчик,

Но и для тебя, и для меня

Это может быть счастливый случай.

Карусели, карусели.

 Закрутили, завертели.

Карусели, карусели.

Полетели, полетели!

Все, что остается за бортом,

Потеряло силу притяженья.

Всех я оставляю и притом

Думать не хочу о возвращенье.

Карусели стонут и скрипят,

Струны натянулись до предела

 Отпустить на волю не хотят –

Я бы, словно птица, улетела!

Карусели, карусели.

Закрутили, завертели!

Карусели, карусели.

Полетели, полетели!

По накатанной дорожке

По накатанной дорожке,

Где поземочка мела,

Шел в обнимочку с гармошкой

Мой любимый вдоль села.

Вся деревня будет слушать

О любви и о весне...

Летом сватался к подружке,

А зимой пришел ко мне.

Гармошка-гармонь,

Играть да играть бы!

 Пироги, самогон,

Веселые свадьбы!

Я до этой зимней стужи

Ревновала, маялась.

Он подруженьке не нужен,

И любовь растаяла.

На душе не стало легче,

Но зима не вечная.

 Говорят, что время лечит

Горести сердечные.

Гармошка-гармонь,

 Играть да играть бы!

 Пироги, самогон,

Веселые свадьбы!

Я свои страданья скрою,

Чтоб никто узнать не смог.

И, мой миленький, закрою

Все ворота на замок.

Не стучи в мое окошко ,.

 И, подальше от греха,

Уноси свою гармошку –

Разноцветные меха!!!

Гармошка-гармонь,

Играть да играть бы!

Пироги, самогон,

Веселые свадьбы!

В одном заброшенном саду

В одном заброшенном саду

За ивами плакучими

Купались лилии в пруду

Со звездами падучими.

 Слегка постукивал камыш

Созревшими булавами.

Такой покой, такая тишь,

И... черный лебедь плавает.

Кто не видал такой пейзаж,

Болотную идиллию,

Где лебедь, словно верный страж,

Оберегает лилию.

И как художник и поэт,

Не стал бы, вероятно, я

Банальный рисовать сюжет,

Картину прикроватную.

Но вот старик тут иногда

(Не знаю имя-отчества)

Стоит часами у пруда,

Как призрак одиночества.

Зовет он лебедя «сынок»,

Приносит угощения.

И каждый был не одинок

От этого общения.

Вот как-то в розовую рань –

Ну, разве не фантастика –

Был спущен в пруд катамаран –

Лебедушка из пластика.

И лебедь вдруг крылом забил,

Дорожку чертит пенную.

Он перед нею все забыл –

Весь мир и всю вселенную.

Он брачный танец танцевал

По всем законам племени,

Но был настолько рядом мал,

Что не достал до темени.

Она качалась на воде

Безмолвной белой льдиною,

А он ей - песню о гнезде,

Про верность лебединую...

Шептал тихонько ветерок: -

Зачем тебе бездушная?

А он любил ее, как мог,

Не думая, не слушая.

Кричали лилии: «Обман!

 Все это бутафория!».

А он - любил катамаран.

Такая вот история.

Мне с тобою несподручно

Мне с тобою несподручно

Под руку идти,

Значит, ты не мой попутчик –

Нам не по пути.

Может быть, ты самый лучший –

Лучше не найти.

Только ты не мой попутчик –

Нам не по пути.

Улыбнись на всякий случай,

Чтобы не грустить.

Видишь - я не твой попутчик,

Надо отпустить.

Лучше ты себя не мучай

И меня прости...

Ну какой же ты липучий,

Мать твою ети!

Отголосок романса

Он говорил тогда: «Не надо торопиться,

 Я знаю, что ответ уже готов у Вас.

Слова слетают с губ испуганною птицей,

Я не хочу сейчас услышать Ваш отказ».

Он тихо говорил, а сердце билось гулко,

Что женская душа - прекрасная страна,

Что в ней заключена волшебная шкатулка,

Но о любви поёт всего одна струна.

Он говорил, как пел, где музыка простая

Вплетается в красивые слова.

Я слушала его, лед постепенно таял.

Я слушала его - кружилась голова.

То увлекут слова, как снежная лавина,

 То греют, как костёр среди холодных стуж.

 Ах, нежные слова - вы только паутина

Для девичьих, простых, неумудренных душ.

Давно я для него не «милое виденье».

Давно я для него не «ангел красоты».

Давно настал антракт пустого песнопенья:

 Пусты его слова, глаза его пусты.

Как одиноко мне в огромном этом мире.

Мы много лет вдвоем, но я всегда одна.

Без слов обречена звенеть в моей квартире,

Надорвано звенеть души моей струна.

Снег пушистой крошкой

Снег пушистой крошкой

Сыпал понемножку.

Белой занавеской

Падал сверху вниз.

Под мое окошко

Протоптал дорожку

Мой сосед Серёжка,

Горе-гитарист.

Видимо, всё лето

 Он писал куплеты

 И сонеты эти

Мне теперь поёт.

Сразу улетает

Серых птичек стая,

Только он аккорды

Первые берёт.

В песне той поётся,

 Что весна вернётся,

Если встрепенётся

Сердце от любви.

Если нет - умчится

Перелётной птицей

И не возвратится,

Сколько ни зови.

Только снег растаял

И трава густая

Под моим окошком

Выбросила цвет,

 Позабылись стужи,

Он ушёл по лужам

И унес гитару,

Не допев куплет.

Все соседи рады –

Стихли серенады.

От такой эстрады

Гаснет в доме свет.

Паренек с гитарой,

Ты ушёл недаром,

Знать, в репертуаре

Песен больше нет.

Вновь зима завьюжит.

Льдом покроет лужи.

Я ищу снаружи

Гитариста след.

Позабылась в мае

Песенка простая,

Может быть, я вспомню

Через много лет.

Ожидание

От солнца и снегов, от холода и вьюги

Твой компас потерял магнитный ориентир.

Уже четвёртый год меж Севером и Югом

Не можешь отыскать обратного пути.

А за окном весна, и возвратились птицы,

И радуга мостом повисла над водой.

И балаганит гром на тряской колеснице,

И ветер рвёт подол - охальник молодой.

Пусть убегают вдаль размытые дороги,

Где пляшут босиком весенние дожди.

Пускай уносят прочь сомненья и тревоги,

В окошко не стучат морзянкою: «Не жди».

Хоть я устала ждать и я уже не верю.

Четвёртая весна приходит за весной.

Вдруг кто-то постучит, и я открою двери,

А это просто дождь смеётся надо мной.

Мужик, какой-то на балконе рядом

Мужик какой-то на балконе рядом

Остановил на мне горящий взгляд.

И я под этим наглым его взглядом

Стянула на груди своей халат.

Кровь обожгла мои лицо и шею

И застучала бешено в мозгу.

Я на него глаза поднять не смею.

Хочу уйти. Хочу и не могу.

Собраться надо и надеть личину,

Чтоб мимо мужа прежней проскочить,

Чтоб он не понял, не узнал причину,

Не смог меня в измене уличить.

Да что стряслось? Ведь я не изменила.

От этого и мысли далеки!

Мне сорок лет, а я уже забыла,

Как раздевают взглядом мужики.

Ромашки пышные ресницы

Ромашки пышные ресницы

И розы алые уста...

Не к ним мохнатый шмель стремится -

Не показная красота

Сманила с высоты полёта,

Чтоб утолить желаний жар.

К цветку колючего осота

Летит и пьёт его нектар.

В густой траве за старыми шатрами

В густой траве за старыми шатрами

При свете полыхавшего костра,

 Раскладывая карты веерами,

Гадала мне цыганка до утра.

Гадала на любовь бубновой дамы.

Я губы этой дамы знал на вкус.

Но каждый раз цыганка между нами

Кидала на траву пиковый туз.

Летали карты, как ночные птицы,

Лицо горело красками огня.

И трепетали чёрные ресницы,

Когда она смотрела на меня.

А на меня цыганка молодая

Глядела исподлобья, выгнув бровь.

И я подумал: «Зря она гадает

На старую бубновую любовь».

Я в руки взял гадальную колоду,

На сердце стало сладко-горячо.

И рукава в оборках и разводах,

Лаская, улеглись мне на плечо.

Погас костёр, покрылись угли пеплом.

Уходит табор в утренний рассвет.

Одна звезда на горизонте светлом

Печально смотрит уходящим вслед.

Как. птица вольная, беспечная

Как птица вольная, беспечная,

 Смотрю в вагонное окно.

 Там проплывает бесконечное

Узкоформатное кино...

А пассажиры полусонные

Все разместились тут и там.

Мои попутчики законные

Согласно купленным местам.

Знакомства ради травит баечки

О том, что в жизни повидал,

Какой-то в полосатой маечке

То ли чудак, то ли нахал.

Он говорил о разных случаях,

Колечками пуская дым,

Легко над старыми подшучивал

И улыбался молодым.

А на меня смотрел украдкою,

В табачном тоненьком дыму.

И чувство липкое и сладкое

Ползло по телу моему.

Зачем он мне? Такие мальчики

Нигде подолгу не гостят,

Как парашюты-одуванчики,

С попутным ветром улетят.

А он рассказывал о Севере.

 Мол, прикипел там всей душой.

 Такой весёлый и уверенный,

Такой красивый и большой.

Я не знакомилась с попутчиком

И не вступала в разговор,

Но, может, этот парень - лучшее,

Что я встречала до сих пор.

Тут проводник принёс квитанцию,

Сказал, в затылке почесав,

Что у меня до нужной станции

Осталось ровно полчаса.

Ах, эти станции-разлучницы!

 Как много вас в моей судьбе.

 Я из-за них всегда попутчица

От пункта А до пункта Б.

Но мне плевать, я птица вольная,

Свои ошибки, свой успех.

И, наконец, вполне довольна я,

Что уезжаю ото всех.

Промчалась чехарда вагонная,

Замолкла песенка колёс.

И скорый поезд перегонами

Мои сомнения увёз...

Вблизи я все прекрасно вижу

Вблизи я все прекрасно вижу,

 А вдалеке - сплошной туман...

 Ко мне не приближайся ближе,

Чтоб не раскрылся твой обман.

Ты от меня держись подальше,

К себе меня ты не зови,

Чтоб не расслышала я фальши,

Когда споёшь ты о любви.

Я допускать тебя не стану

В тот круг, в котором я кружу,

А то напустишь там туману,

И я поверю миражу.

Любит — не любит

— Любит - не любит, - девчонка гадает..

-  Любит! - последний листочек срывает.

 Верит девчонка, счастливо вздыхая:

-  Эх ты, ромашка, гадалка плохая!

Верила! Верила белым листочкам.

Милый уехал, не пишет ни строчки.

 Вот и попробуй в другой раз поверь.

Нет! Я не верю ромашкам теперь!

Моя жена Людмила

Моя жена Людмила Сказала: -

Пьянству - бой! –

И не бутыль разбила,

А светлую любовь.

Такое сотворила

Она не в первый раз.

Ты жизнь мою, Людмила,

Спустила в унитаз.

В закрытую кладовку

Я запирал её.

Залезла, как воровка,

И выкрала питьё.

Какие ждешь ты чувства?

Теперь хоть волком вой!

 В моей душе так пусто...

Как в этой кладовой!

Хранят прозрачные березы

Хранят прозрачные березы,

Скрывает мягкий влажный мох

Горячий шепот, смех и слёзы,

Следы мужских и женских ног.

Смешала красная калина

В созревших капельках крови

И цвет, и сладость губ любимых,

И горечь краденой любви.

Город завалило белым снегом

Город завалило белым снегом.

 Белая земля под белым небом.

Между небом и землёй - Зима!

 Замело сугробами дороги,

И моргают окнами в тревоге

Шапками укрытые дома.

Снег кружится, снег кружится,

Как нахохленные птицы,

Поздние прохожие бегут.

Снег кружится, снег кружится

Прячут руки, прячут лица,

От мороза души берегут.

Вдоль аллеи женственные ели

Покрывала белые надели,

Призрачные в свете фонаря.

И снежинки разного фасона

Кружатся под звуки Мендельсона,

Мне фату на голову даря.

Снег кружится, снег кружится,

Налипает на ресницы,

 На щеках лишь талая вода.

 Снег кружится, снег кружится,

С прошлым я хочу проститься:

Пусть оно растает без следа.

Все, что скрыла белая завеса,

 Мне теперь уже без интереса.

 Сердце превратилось в снежный ком.

 Но. придет весна и снег растает,

И тогда история пустая

Утечет весенним ручейком.

Снег кружится, снег кружится,

Снег на память мне ложится,

Все следы позёмка замела...

Снег кружится, снег кружится,

Снова чистая страница