Это еще один вошедший в историю символический русский курган, для жителей Дона не менее значимый, чем знаменитый волгоградский Мамаев. Среди наших огромных потерь в трех попытках прорыва «Миус-фронта» в 1943 г., в которых участвовала и 33-я гвардейская дивизия, немалая часть приходится на уроженцев Дона, мобилизованных военкоматами или пришедших в ряды Красной Армии добровольно из только что освобожденных районов Ростовской области.

«Миусская земля... Многие советские воины - русские и украинцы, армяне и узбеки, белорусы и грузины - отдали здесь жизни в жестоких боях. Лишь в Матвеево-Курганском районе памятники воздвигнуты на семидесяти братских могилах, в которых захоронено более 25 тысяч советских воинов... И когда тебе, дорогой читатель, доведется побывать в этих легендарных местах, поклонись подвигу павших и оставшихся в живых героев Миуса» - писал в 1971 г. в своем очерке «Миусские рубежи» А.Ф.Корольченко.

Время уточняет цифры этих потерь и масштабы битвы в Приазовье. Сегодня только по официальным данным количество павших в Матвеево-Курганском районе, зоне сплошных кровопролитных боев, составляет около 30 тысяч человек.

А масштабы подвига говорят о том, что Матвеев Курган, в годы войны главный советский плацдарм на Миусе, заслуживает почетного звания «Город воинской славы» в не меньшей степени, чем отдельные города, уже удостоенные этого звания.

...Сама по себе река Миус не представляла серьезной преграды ни своей шириной, ни глубиной. Но ее правый, западный берег, изрезанный бесчисленными балками и оврагами, был очень удобен для укрытия военной техники и войск. Там же, где этот берег был крут и обрывист, он представлял собой почти неприступную гряду высот.

Занятое фашистскими войсками правобережье Миуса уже послужило вермахту отличным плацдармом для наступления на Ростов в ноябре 1941 г., а летом 1942 г. — для наступления немецких армий на Кавказ.

Теперь же, в 1943 г., немцы рассчитывали здесь, на подготовленном мощном оборонительном рубеже, претенциозно названном ими «Миус-фронтом», остановить наступление советских войск, начатое под Сталинградом.

Гитлер заявил, что по Миусу проходит «новая государственная граница Германии — нерушимая и неприкосновенная». Она должна была отгородить угольный Донбасс от Советского Союза и навсегда закрепить его за Германией. Кроме того, эта «граница» прикрывала и оккупированный фашистами Крым.

...Пояс многослойной немецкой обороны протянулся по крутому западному берегу Миуса больше чем на 100 километров с юга на север от Таганрогского залива до украинского поселка Красный Луч и до 50 километров в глубину - с востока на запад: противотанковые рвы, ходы сообщения, многочисленные оборонительные сооружения, монолитные бетонные пулеметные гнезда, проволочные заграждения и минные поля.

Немцы отлично понимали, что если они не удержат здесь своих позиций, им вновь придется отступать по степным просторам, теперь уже до самого Днепра.

Миусский рубеж обороняла армейская группа генерала пехоты К.Холлидта, понесшая большие потери еще в ходе операции «Малый Сатурн» на Среднем Дону (см. главу пятую «Горячий снег»). Для усиления этой группы немецкое командование в спешном порядке перебрасывало новые соединения, формируемые из остатков своих разбитых частей, присваивая им номера дивизий, уничтоженных под Сталинградом. В марте 1943 г. и сама группа Холлидта была переименована в 6-ю армию «мстителей».

Здесь же, на Миусе, кроме прочих, оказались и соединения 1-й танковой армии, вышедшей через Ростов с Кавказа. Всей этой новой немецкой группой армий «Юг», собравшей под свое крыло до 30 дивизий, командовал генерал-фельдмаршал Манштейн, «крестник» 2-й гвардейской армии. «Крещение», как мы помним, состоялось в декабре 1942 г. на реке Мышкова, под Сталинградом.

...Войска армий Южного фронта в середине февраля выходили на восточный берег Миуса, но прорвать оборону противника и форсировать Миус с ходу удалось только 4-му гвардейскому механизированному корпусу, носящему почетное наименование Сталинградского.

В конце июля 1942 г. этот корпус, тогда 13-й танковый (командир корпуса генерал-майор Т.И. Танасчишин), привел в окруженную группировку Журавлева в большой излучине Дона целую колонну автомашин с боеприпасами и топливом и помог этой опергруппе, в которой были и два полка нашей 33-й гвардейской стрелковой дивизии, выйти из окружения.

Теперь же гвардейский мехкорпус в ночь на 17 февраля 1943 г. у Матвеева Кургана форсировал Миус и углубился в оборону противника почти на тридцать километров, овладел его важным опорным пунктом - селом Анастасиевкой, разгромив при этом штаб немецкого 29-го корпуса.

Закрепить успех мехкорпуса 2-я гвардейская армия, в чьей полосе наступления произошел прорыв в районе Матвеева Кургана, не смогла. Не сумели подойти к Анастасиевке и тылы корпуса с горючим и боеприпасами, в результате чего он вынужден был перейти к обороне в окружении.

Вступившая к этому времени в Матвеев Курган 33-я гвардейская стрелковая дивизия получила приказ на прорыв к Анастасиевке для оказания помощи попавшему в беду корпусу.

Командир дивизии генерал-майор А.И. Утвенко поручил выполнение этой задачи двум своим стрелковым полкам, 88-му и 91-му, имевшим в своих рядах на тот момент соответственно 505 и 411 человек (и это с тыловыми подразделениями). Запас боеприпасов у полков был минимальным.

Об этой февральской попытке прорыва миусской обороны подробно рассказывают его непосредственные участники, бывший комсорг 91-го полка Н.П. Тыновский* и бывший замполит 1-го дивизиона 59-го гвардейского артполка Ф.И. Царев".

В ночь на 19 февраля 1943 г. стрелковые полки (вернее, их остатки) и два дивизиона 59-го артполка по балке Широкой ушли в тыл врага, продвинувшись в глубь немецкой обороны более чем на десять километров. В четыре часа утра они атаковали два степных хуторка Круглик и Зевин. Застигнутые врасплох вражеские гарнизоны, потеряв более 70 солдат убитыми и 24 — пленными, к рассвету оставили эти хутора. Но и наши части, не дождавшись артиллерии и обозов, попавших, как выяснилось позднее, под танковый удар, дальше пройти не смогли.

Гв.капитан в отставке Ф.И.Царев в своем очерке «Стойкость» пишет: «Наступил рассвет. Уплывала предутренняя дымка. И теперь хорошо были видны результаты ночного боя. Здесь и там стояли подбитые автомашины, в снегу валялись десятки убитых вражеских солдат и офицеров.

Не улеглись еще волнения ночного боя, а уже появились новые. Из батальона прибежали связные. Их доклады были тревожными. Противник подбрасывает резервы. Одно подразделение врага вышло правее хутора Зевин и, развернувшись, заняло боевой порядок. По дороге на Круглик двигаются еще три колонны пехоты и артиллерии врага».

И вот уже оба наших полка оказались в двойном кольце окружения. Немецкой пехоте, усиленной вскоре танками и бомбардировщиками, они смогли противопоставить только восемь пушек, 24 противотанковых ружья да свою сталинградскую закалку.

Но после первых атак немцы отошли, оставив у позиций наших полков три танка и десятки трупов... И все же гитлеровцы, не считаясь с потерями, бросали в бой все больше сил, чтобы уничтожить окруженные на западном берегу Миуса советские части. Только к вечеру, после 24(!) насчитанных бойцами атак, накал боя пошел на спад …Враг уже в темноте отошел от обоих хуторов для перегруппировки, его потери за день боя составили 7 танков, 3 пушки и до 600 пехотинцев. Наши полки потеряли более трехсот человек убитыми, 207 были ранены.

Раненые оказались в невыносимо тяжелых условиях. Не было «живого» места, где их можно было бы укрыть от артобстрелов и бомбежки. Хутора Круглик и Зевин были до основания разрушены вражеской авиацией, огнем танков и артиллерии. К тому же на все окруженные части оказалась одна-единственная медсестра, санинструктор артдивизиона восемнадцатилетняя тамбовчанка Тая Попова. С командой из трех пленных румын в подвалах разрушенных хат она организовала медпункт, куда сумела переправить с поля боя 51 раненого, оказав им первую медицинскую помощь. Кончились перевязочные материалы -их нашли в подбитых немецких танках.

После выхода из окружения раненая и контуженная медсестра сама оказалась в госпитале, а награда за храбрость в тех боях -орден Красного Знамени — нашел Попову (сейчас Иванову) Таисию Михайловну уже после войны. В письмах однополчанам она жалуется, что до сих пор во сне видит раненых, которых выносит с поля боя...

«...Вечером 19 февраля 1943 г., когда стихли бои, окруженные остатки наших полков, не имея связи с дивизией, встали перед дилеммой: как быть дальше? - пишет в своей книге Н.П. Тыновский. - Или остаться на месте - без боеприпасов, противотанковых средств - и дать возможность противнику (на что он и рассчитывал) на следующий день уничтожить нас. Или ночью сделать отчаянную попытку прорвать двойное кольцо окружения и выйти в расположение наших войск в районе Матвеева Кургана».

Командиры окруженных частей, тщательно взвесив все обстоятельства, решаются на прорыв к линии фронта. Общее командование частями принимает на себя гв. подполковник Д.В.Казак, командир 88-го полка.

Прорыв начали в ночь на 20 февраля. Ночная атака удалась, и полки заняли оборону на высоте 105,7, или Волковой горе, как называли ее местные жители. Эта господствующая над окружающей местностью высота расположена на западе от Матвеева Кургана на правом берегу Миуса, с ее вершины хорошо видны изгибы реки, все детали степного рельефа и ленты дорог. Опоясанную тремя линиями вражеских траншей, ее уже отбивал у немцев 4-й гвардейский мехкорпус, наступая на Анастасиевку. Но когда, овладев высотой, корпус ушел вперед, немцы опять заняли ее.

...Теперь высота снова была в наших руках. И уже с утра остатки двух полков отражали атаки пехоты противника. После трех таких неудачных атак высота подверглась мощному артобстрелу, затем свою пехоту немцы поддержали танками. И только вечером, в темноте, наши части отступили в пойму реки Миус, откуда уже в ночь на 21 февраля вышли в расположение своих войск к Матвееву Кургану. Восемьдесят бойцов 88-го гвардейского полка вывезли на санях и вынесли на руках 75 раненых товарищей. Из 91-го полка пробились к своим только 95 человек.

Получив от командующего фронтом приказ на отход из Анастасиевки, сюда же через двое суток вышли остатки 4-го гвардейского мехкорпуса, потеряв 2000 человек, 44 танка и до 200 автомашин.

За мужество, проявленное во время боев во вражеском кольце у хуторов Зевин и Круглик, целый ряд бойцов и командиров 33-й гв.сд были удостоены правительственных наград. Вот только несколько фамилий бойцов и офицеров, награжденных орденами Красной Звезды:

— гв.младший лейтенант В.П.Кондратьев, командир минвзвода 91-го полка, когда стали заканчиваться боеприпасы, забрался в подбитый вражеский танк, развернул его башню и из пулемета поразил до 30 немецких пехотинцев;

- гв.красноармеец З.Ф.Канюков, связной батальона 91-го полка, в критический момент взял на себя командование группой бойцов на высоте 105,7 и с нею отразил атаку врага;

— командир   штрафной   роты   при   88-м   полку   гв.старшина Г.П.Оноприенко, сражавшийся с ротой в самых горячих точках у хутора Круглик, лично уничтожил семерых фашистов и был дважды ранен на высоте 105,7.

Умело руководили боевыми действиями полков, попавших в окружение, и их командиры. Маневрируя силами, предпринимая частые контратаки, они не давали возможности врагу нанести решающий удар и сумели организованно вывести свои части из окружения, нанеся при этом большой урон противнику.

За воинское мастерство в командовании своими окруженными полками в районе Матвеева Кургана звания Героя Советского Союза присвоены командирам 88-го и 91-го стрелковых полков гвардии подполковнику Казаку Дмитрию Васильевичу*  и гвардии майору Епанчину Александру Дмитриевичу**....Совсем недалеко за Миусом начинались уже южноукраинские степи. Рожденный на Украине Александр Курченко в мечтах уже видел себя освободителем родной Полтавщины. В одну из ночей у замерзшего Миуса старшина 2-го батальона 84-го полка А. Курченко***

со своим батальонным комиссаром (вернее, замполитом) П.И. Ковасевым пленили немецкого капитана с адъютантом. Капитан в штабе полка дал ценные сведения о расположении немецких укрепленных позиций, штаб подготовил представление о награждении Ковасева и Курченко, последних, кстати, десантников в этом батальоне.

Но не пришлось Александру освобождать свою родную «батькив-щину» и орден Красной Звезды за плененного у Миуса капитана нашел его не скоро...

19 февраля 1943 г. в бою под Матвеевым Курганом он получил множественное осколочное ранение, одно из них, в живот, тогда считалось смертельным, но... Произошло, можно сказать, чудо.

Через полгода, провожая из свердловского эвакогоспиталя непригодного к воинской службе солдата весом 43 килограмма, военный хирург Лидия Михайловна сказала на прощание: «Чужой жизнью живешь ты, Саша». Война для него окончилась навсегда.

60 лет спустя о февральской ситуации на реке Миус современный российский историк А.Уткин в своей работе «Дорога к Победе» пишет так:

«...Безотказные пехотинцы февраля 1943 года в голоде и холоде форсировали реку Миус, чтобы буквально зубами уцепиться за плацдарм на западном берегу реки... Если бы это наступление удалось поддержать мощными резервами, то после периода весенней распутицы захваченные плацдармы просто не имели бы цены. Но этого не случилось...» Плацдармы, захваченные большой кровью, были оставлены.

«...Это было жестоким испытанием для советских полевых командиров. В дивизиях оставалось по тысяче человек, танки исчислялись уже единицами, в слякоти обмякших полей артиллеристы тащили последние орудия...»

Советское наступление зимой 1943 г. захлебнулось в этой слякоти. 7 марта 1943 г. Южный фронт после двадцатидневных кровопролитных боев перешел к обороне.

Прорыв немецкой обороны на реке Миус, не состоявшийся в феврале, потребовал от Красной Армии большой и длительной подготовки. Только уже после разгрома фашистов на Курской дуге, в августе 1943 г. был сокрушен «Миус-фронт» и началось освобождение Донбасса.

Но тогда, в конце зимы 1943 г., фронт на Миусе надолго стабилизировался.

И все же от немецко-фашистских захватчиков была освобождена большая часть Ростовской области. В руках фашистов оставались лишь Таганрог, Анастасиевский, Федоровский, а также части территорий Неклиновского и Куйбышевского районов.

И если эти территории по Миусу прикрывали оккупированный врагом Донбасс, то через Таганрог, важный узел шоссейных и железных дорог, крупный морской порт, командование вермахта снабжало людскими и другими резервами свои войска в Крыму и на Тамани.

...Сражавшаяся в открытой всем ветрам зимней донской степи уже больше двух месяцев 2-я гвардейская армия нуждалась в отдыхе и пополнении.

33-я гвардейская стрелковая дивизия, части которой вновь, как и в сентябре 1942 г., насчитывали всего лишь сотни бойцов, была снята с передовой и выведена в тыл уже 21 февраля 1943 г.

Дивизия разместилась сначала в поселках Горская Порада, Калмыкове - в тридцати километрах к востоку от Матвеева Кургана, а затем передислоцировалась в Ворошиловградскую (сейчас Луганскую) область, г. Свердловск - небольшой районный центр.

Здесь в командном составе дивизии произошли значительные изменения. Командиром дивизии был назначен генерал-майор Н.И.Селиверстов, сменивший ставшего командиром 31-го гвардейского стрелкового корпуса соседней 5-й ударной армии А.И.Утвенко, прошедшего с дивизией от боев в большой излучине Дона до Матвеева Кургана - самый тяжелый, можно сказать, отрезок всего боевого пути дивизии.

Командир 88-го полка Герой Советского Союза гв.подполковник Д.В.Казак получил назначение на должность командира 40-й гвардейской стрелковой дивизии, так же, как и 33-я, вышедшей из воздушно-десантных войск.

Командир 91-го полка Герой Советского Союза гв.майор А.Д.Епанчин стал командиром 4-й механизированной бригады и с нею прошел до конца войны.

Личный состав стрелковых частей, понесших тяжелые потери при изгнании захватчиков с Нижнего Дона, пополнялся за счет призыва из освобожденных районов Ростовской и Ворошиловградской областей. И хотя закона, разрешающего мобилизацию несовершеннолетних, в СССР не было, призывались и семнадцатилетние парни 1926 года рождения. Пережившие вражескую оккупацию новобранцы от призыва не уклонялись.

В дивизии началась напряженная учеба. На специально построенных у степных рек полигонах отрабатывались действия подразделений при прорыве сильно укрепленной обороны противника, схожей с миусской, при форсировании водных преград, приемы боя в населенных пунктах. Не осталось, пожалуй, под Свердловском и Краснодоном ни одного кургана, ни одной балки, не исползанных гвардейцами по-пластунски.

Тренировались не только бойцы, .но и командиры. На командно-штабных учениях и занятиях они отрабатывали вопросы управления подразделениями в условиях быстроменяющейся боевой обстановки.

Готовность дивизии к боевым действиям в начале июля проверил командующий 2-й гвардейской армией, теперь уже генерал-лейтенант Я.Г. Крейзер. Он дал высокую оценку боевой подготовке гвардейцев.

...5 июля 1943 г. немцы начали свое наступление под Курском, в центре советско-германского фронта, собрав здесь около пятидесяти дивизий и три тысячи германских танков. Без всяких сомнений, судьба Великой Отечественной войны зависела от исхода этой грандиозной битвы.

Перед войсками Южного фронта появилась задача: отвлечь силы противника с центрального участка фронта, не дать врагу снять с Миуса ни одной части, ни одного соединения в помощь своей курской группировке...

«Товарищи красноармейцы, командиры и политработники! На советско-германском фронте начались решающие сражения. Временное затишье кончилось. Войскам Южного фронта перейти в наступление против немецко-фашистских захватчиков» - таков был приказ командующего фронтом генерал-полковника Ф.И.Толбухина.

К середине июля 2-я гвардейская армия, а с нею и 33-я гвардейская стрелковая дивизия, совершив четырехсуточный марш из района Краснодон-Свердловск, заняла позиции восточнее Дмитриевки, во 2-м эшелоне готовящегося к наступлению фронта.

17 июля, в 3 часа 30 минут ночной бомбардировкой и мощным артобстрелом немецких позиций начался второй штурм Миус-фронта на участке Дмитриевка-Куйбышево. Предстояло силами трех армий (2-я гвардейская, 5-я ударная и 28-я) прорвать оборону противника на участке Куйбышево-Дмитриевка и взять Таганрог.

Оборона противника была прорвана в первые же часы наступления, соединения 28-й и 5-й ударной армий, форсировав Миус, заняли ряд важных высот и несколько населенных пунктов на западном берегу реки. Этот узкий плацдарм в районе Дмитриевки, Мариновки и Степановки бойцы сразу назвали «маленьким Сталинградом».

Но развить успех и к исходу первого дня наступления выйти подвижными частями на рубеж реки Крынка, вторую полосу обороны «Миус-фронта», как планировало командование Южного фронта, не получилось.

Уже во второй половине дня немцы из ближнего тыла подвели к месту прорыва танковые резервы, на автомашинах перебросили части нескольких пехотных дивизий, восстановили многие из разрушенных артобстрелом и бомбежкой огневых точек...

Чтобы задержать наступление наших войск, немецкое командование в первые же дни сражения ввело в бой у Дмитриевки и Куйбышево дивизии, предназначенные для отправления на курское направление — 23-ю танковую л 16-'г> моторизованную (панцер-гренадерскую), подтянули части соединений, державших оборону по реке Миус южнее, усилили их авиационную поддержку.

И когда соединения 2-й гвардейской армии со второго эшелона 18 июля пошли в прорыв, по ее войскам и по войскам 5-й ударной армии противник в один из дней сумел выполнить около 3000 самолетовылетов (даже в самый тяжелый для Сталинграда день, 23 августа 1942 г., самолеты «Люфтваффе», разрушив город и погубив десятки тысяч мирных жителей, произвели 2000 самолето-вылетов), расход артиллерийских снарядов достиг 1 тысячи тонн ежедневно! По этой ли причине или из-за нерешительности командующего армией генерала Крейзера (по мнению штаба фронта) темпы выдвижения армии на боевой рубеж оказались недостаточными.

Воспользовавшись происшедшей заминкой, противник сумел остановить наступление советских армий. Начались тяжелые кровопролитные бои.

23 июля в районе Кринички, Калиновки и высоты 196,0 советские войска потеряли 93 танка. Разгар сражения достигал своей кульминации. В бесчисленных рукопашных схватках бойцы бились саперными лопатками, душили врагов голыми руками...

С южного фаса Курского выступа вермахт вынужден был перебросить свой отборный 2-й танковый корпус СС в составе трех танковых дивизий, в том числе элитных «Дас Райх» и «Мертвая голова».

И уже 30 июля противник нанес мощный контрудар по прорвавшимся советским войскам. Невероятные по ожесточению бои разгорелись в районе Степановки и Мариновки. Немцы бросили на «маленький Сталинград» сотни танков и бомбардировщиков. Здесь 2-й танковый корпус СС потерял за два дня 239 танков и самоходных артиллерийских установок, что вдвое превысило его потери в боях под Прохоровкой 12-13 июля.

И все же сил, имевшихся в распоряжении Южного фронта, явно недоставало даже для удержания захваченных на западном берегу Миуса плацдармов.

Бои, продолжавшиеся без перерывов больше двух недель, закончились 2 августа отводом советских войск на восточный берег Миуса, к исходным позициям. Наши безвозвратные потери составили 61 тыс. бойцов и командиров, 585 танков и бронемашин, много орудий и самолетов...

...В двадцатых числах июля 33-я гвардейская стрелковая дивизия, форсировав Миус, сражалась у Степановки и Сауровки, в районе легендарной сейчас Саур-Могилы* (Донецкая область, Украина). Наступление развивалось успешно, но 30 июля дивизия в результате танкового контрудара противника, поддержанного авиацией, вместе с соседней дивизией была окружена в районе Криничка-Калиновка.

В боевом распоряжении по 2-й гвардейской армии от 31.07.43 г. отмечалось: «Части 3-й и 33-й гвардейских дивизий в течение суток отважно и храбро дрались в окружении, сковав своими действиями большие силы противника, чем облегчили действия армии». Именно здесь, на направлении главного удара наших войск (Куйбышево - Саур-Могила), в последние три дня операции (30.07-1.08.43) потери армии составили 18 тысяч человек.

В июльских боях и во время прорыва из окружения отличились артиллеристы капитанов Н.И.Ефимова, И.С.Рейера, минометчики ст.лейтенанта Журавлева, сержант Ю.Веревкин, подбивший из ПТР два танка и самолет, уничтоживший две автомашины противника.

Немалыми были потери дивизии, много бойцов попало в плен к противнику.

Где-то здесь, в балке Крутой, 29 июля одна из немецких бомб разорвалась у входа в КНП (командно-наблюдательный пункт) дивизии, среди погибших оказался и ее командир, генерал-майор Н.И.Селиверстов. Новым комдивом стал гв.подполковник М.А.Кузенков (2.08-13.08.1943г.).

...Военный совет Южного фронта был недоволен итогами июльских боев. От командования 2-й гвардейской армией был отстранен генерал-лейтенант Крейзер, в вину ему было поставлено промедление с вводом в бой 2-го гвардейского мехкорпуса.

На должность командующего армией был назначен генерал-лейтенант Г.Ф.Захаров.

Но Ставка Верховного Главнокомандования в целом положительно оценила действия фронта в сложившихся обстоятельствах в июле 1943 г. Гитлер не смог снять ни одной дивизии со своего «Миус-фронта» для отправки под Курск. Мало того, для ликвидации прорыва на Миусе немцам пришлось перебросить сюда, в Приазовье, дополнительно шесть дивизий, в том числе три дивизии 2-го танкового корпуса СС с боевых позиций из-под Харькова. И этот обескровленный в июльских боях танковый корпус Манштейн вынужден был увести в тыл уже в первой декаде августа. Такой результат боев тогда был главным. О событиях на рубеже Миуса сводки Совинформбюро в те дни коротко сообщали: «На участке фронта западнее Ростова-на-Дону идут бои местного значения». Эти бои нанесли существенные потери 6-й армии «мстителей» и двум танковым корпусам вермахта, чем обеспечили успех нового наступления, начатого здесь уже через две недели.

...Как и год назад, под Сталинградом, немцы сыпали с самолетов листовки на позиции дивизии. На листовках картинка: хлеб, немецкий шнапс и шпиг. Тот же призыв, что и год назад: «Еще не поздно сдаться в плен», тот же пароль: «Штык в землю!» То же обещание сытной кормежки.

Бойцы равнодушно подбирали листовки для разных надобностей и, хотя в солдатском рационе вдоволь было только воды из Миуса, сердито бурчали: «Своих харчей подождем. Сталинграда дождались».

                                            ***

Неудачный исход июльских сражений на Миусе все же не мог изменить сложившегося на советско-германском фронте положения — стратегическая инициатива после Сталинградской битвы прочно удерживалась командованием Красной Армии. .

Войска Южного фронта вновь готовились к наступлению, выполнив перегруппировку сил и получив существенные пополнения.

Так, 2-я гвардейская армия была усилена артиллерийской дивизией, истребительно-противотанковым и минометным полками, ей в помощь придавался и целый авиационный корпус. Это снова была уже большая сила.

...33-я гвардейская дивизия к 10 августа закончила доукомплекта-цию личным составом и вооружением. Пополнение из запасных полков осуществлялось быстро и организованно - сразу ротами и батальонами, сформированными из призывников Сибири и Башкирии, освобожденных районов Дона и Южной Украины. Из этих же только что освобожденных районов в дивизию прибыло много добровольно вступивших в действующую армию парней и даже девушек — телефонисток, радистов, санинструкторов...

...Еще в ходе Курской битвы, подходящей к своему победному завершению, Ставка Верховного Главнокомандования планировала проведение фронтовой операции по разгрому основных сил вражеской группы армий «Юг», прорыву Л'*,иус-фронта» и освобождению Донбасса концентрическими ударами двух советских фронтов — Южного и Юго-Западного. Координация действий фронтов поручалась начальнику генштаба РККА Маршалу Советского Союза А.М.Василевскому.

При разработке этой операции А.М.Василевский, главный стратег Сталинградской битвы, впервые в практике боевых действий Красной Армии не привлекал для ее осуществления никаких дополнительных сил и резервов Ставки.

Юго-Западный фронт, отводя внимание противника на себя, первым должен был начать наступление.

Южному фронту (командующий генерал-полковник Ф.И.Толбухин) только через два дня предстояло наступление на рубеже от Дмитриевки до Матвеева Кургана, на участке, по словам А.М.Василевского, «наиболее расшатанном и хорошо изученном» в двух предыдущих попытках прорыва.

Войска фронта должны были обойти город Сталине, сердце Донбасса, с юга, двигаясь навстречу Юго-Западному фронту.

И вот момент прорыва настал. 16 августа 1943 г. начал свое наступление на Донбасс Юго-Западный фронт. И хотя это наступление развития не получило, расчет маршала Василевского оправдался — его отражение связало крупные силы противника (так, с Миуса были направлены 23-я танковая и 16-я моторизованная дивизии) и облегчило прорыв хорошо укрепленной обороны «Миус-фронта».

18 августа войска Южного фронта пошли на третий уже в 1943 г. штурм вражеской обороны на Миусе. Силы фронта были сконцентрированы на узком, всего в 22 километра, участке прорыва. В июле 1942 г. в большой излучине Дона такой же по протяженности рубеж обороняла 33-я Гв.СД, но теперь на участке прорыва в несколько эшелонов было сосредоточено 22 дивизии из 28, входящих в состав фронта, все его танковые резервы и 80% артиллерии.

Больше часа длилась еще невиданная в истории войн артподготовка - на направлении главного удара было сосредоточено до 200 орудий и минометов на каждый километр фронта. Сотни бомбардировщиков продолжили начатое артиллеристами дело, нанося удары по укреплениям противника. Затем в бой вступили стрелковые корпуса армий. Но наступление развивалось медленно. 

Противник часто контратаковал и наносил сильные бомбовые удары. Итоги первого дня советского наступления не вызвали оптимизма у командования фронта, но и не удивили командиров и бойцов, познавших здесь, на Миусе, силу вражеского сопротивления еще в феврале и июле.

Левофланговая 28-я армия, встретившая в своей полосе наступления большое количество уцелевших после артобстрела и бомбежки или сумевших восстановить огнеспособность ДОТов и ДЗОТов продвижения в этот день не имела.

2-я гвардейская армия, насчитывавшая теперь в своих рядах 68 тыс. бойцов и наступавшая южнее Куйбышево, встретила на своем девятикилометровом фронте упорное сопротивление и смогла вклиниться в оборону противника всего лишь на два-три километра.

И только правофланговая 5-я ударная армия сумела уже 18 августа преодолеть наиболее укрепленную главную полосу обороны, расположенную на правобережных высотах Миуса, и углубиться в расположение врага до десяти километров.

Об этом первом дне решающего наступления на участке 33-й гвардейской стрелковой дивизии с рубежа хутора Скелянского рассказывает ее ветеран, полковник в отставке И.Н.Богданов, в то время командир взвода конной разведки 91-го стрелкового полка, в своей неопубликованной книге «Полковой разведчик: что видел... что помню... что знаю...» (см. приложение «Прорыв «Миус-фронта»). Частям первого эшелона дивизии с трудом удалось овладеть небольшими плацдармами на западном берегу реки.

...На второй день, 19 августа, командование фронта ввело в обозначившиеся на участках 5-й ударной и 2-й гвардейской армий прорывы оба своих механизированных корпуса. Это, конечно, помогло продвижению стрелковых соединений, старающихся «сматывать» теперь оборону противника направо и налево, расширяя полосу наступления.

Но только на третьи сутки ожесточенного сражения можно было сказать, что оборона «Миус-фронта» прорвана...* (Цена прорыва оказалась огромной. Потери вермахта, защищавшего этот неприступный рубеж, сравнимый со знаменитыми линиями Маннергейма и Мажино, были намного меньшими. В книге «Миус-фронт в Великой Отечественной войне» (ЮНЦ РАН, 2010 г.) приводятся такие цифры: общие потери РККА на «Миус-фронте» в боях 1941-1942 гг.. 1943 г. достигают 833 тыс. бойцов, общие потери вермахта -11О тыс.)

Механизированные, а за ними и стрелковые соединения Южного фронта, оставив позади Миус и пробив большую брешь в обороне противника, вышли на территорию Советской Украины. 6-я немецкая армия «мстителей» была разорвана на две части.

Проникая все глубже во вражеский тыл и развивая наступление в центр Донбасса, командование Южного фронта решило одновременно уничтожить таганрогскую группировку противника, оккупирующую город с октября 1941 г. и угрожающую левому флангу фронта. Отрезая эту группировку от основных сил, 2-я гвардейская армия сместила направление своего наступления к юго-западу, на Старобешево-Волноваху...

...33-я гвардейская дивизия (командир дивизии с 14.08.43 по 16.09.43 - гв. полковник Д.В.Макаров) с тяжелыми боями преодолела вторую полосу обороны противника, расположенную на правом берегу реки Крынка. Переправившись через эту степную речку, своими причудливыми изгибами и петлями тянущуюся к Миусу, части дивизии 25 августа 1943 г. вышли к важному тактическому рубежу - железнодорожной линии Харьков-Таганрог, одному из возможных путей отхода немцев из Таганрога.

«Два полка (88-й и 91-й) одновременно вцепились в населенный пункт Сухая Крынка и рвались к железнодорожной станции Успенская, а 84-й гвардейский стрелковый полк, потеряв 73-х своих бойцов, овладел разъездом Квашино», - вспоминает ветеран дивизии И.Н.Богданов о тех боях.

Пытаясь вернуть разъезд, противник провел против 84-го полка контратаку большими силами пехоты и танков, сумев укрепиться на рубеже. «Сбить противника, зацепившегося за железнодорожную насыпь и непрерывно наносящего контрудары за счет резервов, подходящих из глубины обороны, не удалось. Поэтому командир корпуса (генерал-майор И.И.Миссан) перебросил на участок дивизии батарею «катюш». Ее залп сорвал очередную контратаку и отбросил врага от насыпи.

По огневой позиции батареи, над которой после пуска реактивных снарядов поднялось демаскирующее облако дыма и пыли, тут же ударил немецкий шестиствольный миномет, прозванный «скрипуном».

«Давай... Давай... Глуши тушканчиков!» - с радостью восклицали наблюдавшие за этим поединком. «Катюш» там уже не было...»

...Еще несколько дней войска Южного фронта под массированными ударами немецкой авиации отбивали яростные атаки вражеских частей, снятых с соседних фронтов для помощи в отходе таганрогской группировки.

Но 2$, августа части. Красной Армии вышли к Миусскому лиману, а 30 августа 1943 г. Таганрог после двухлетней оккупации был взят силами 44-й армии, двух гвардейских корпусов — 4-го механизированного и 4-го Кубанского кавалерийского с поддержкой кораблей Азовской военной флотилии. Москва, столица нашей Родины, салютовала освободителям двенадцатью залпами из 124 артиллерийских орудий. Это был третий советский (после Орла и Белгорода) победный салют в Великой Отечественной войне...

...После поражения в районе Таганрога закрыть брешь, образовавшуюся в немецкой обороне между Амвросиевкой и Таганрогским заливом, фашистам не удалось.

Остатки 6-й армии Холлидта отошли на позиции, защищавшие Мариуполь-Сталино-Макеевку (Украина). Южному фронту предстояло наступление на Донбасс.

Завершилось полное освобождение Ростовской области от немецко-фашистских захватчиков и вместе с ним противостояние на «Миус-фронте», по своей важности, ожесточенности и масштабам потерь Красной Армии сопоставимое со знаменитой Курской битвой, но пока оставшееся для нашей истории как бы в ее тени - сокрушение «Миус-фронта» советскими историками считалось всего лишь частью Донбасской стратегической операции.

Потери же РККА при освобождении области в период с 1.01 по 1.09.1943 г., по официальным данным, составили 198.852 чел. Настораживает уже сама точность этой трагической цифры. Ведущий ростовский военный историк В.И.Афанасенко считает, что она достигает, по меньшей мере, 300 тыс. чел.

Кроме того, по данным чрезвычайных комиссий, расследовавших злодеяния фашистов во время оккупации области, гитлеровцы уничтожили на ее территории более 98 тыс. советских граждан и угнали на работы в Германию 85 тыс. человек.

...В 2010, юбилейном году нашей Победы, по инициативе поискового объединения «Миус-фронт», поддержанной церковными конфессиями и патриархом Ростовским и Новочеркасским Пантелеймоном, на одной из высот у районного центра Куйбышево установлен памятный крест. Это первый из двенадцати крестов, которые обозначат огненную линию «Миус-фронта» - один из рубежей воинской славы наших отцов и дедов.

Таким образом будет продолжена российская историческая традиция, берущая начало на рубежах Бородинского прля и обороны Севастополя 1854-1855 гг...

На гранях мраморного куба в основании креста у Куйбышево высечены номера армейских соединений и частей Красной Армии, сражавшихся здесь, в эпицентре прорыва. И среди них - 33-я гвардейская стрелковая дивизия.