В нашу редакцию пришло письмо от ветерана войны Сергея
Дорофеевича Переходкина.
Прочитав письмо, я не обнаружил ни одной строчки о нем
самом. Сергей Дорофеевич все пять страниц текста посвятил своим друзьям,
односельчанам – тем, кто в свои 14-16 лет был зачислен в истребительный
батальон, тем, кто не щадя своей жизни вел разминирование станицы и полей
соседних колхозов после отступления немцев.
Позвонив по приложенному к письму номеру телефона я
договорился с ним о встрече….
Сергей Переходкин 14 летним парнишкой узнал про войну.
Конечно, сразу подумал: « Ну сейчас наши дадут немцам прикурить»! Но ничего
этого не произошло. По громкоговорителю передавали лишь нерадостные вести. В
1942 году немцы вплотную подошли к его родине – станице Чернышевской (ныне –
Советской). Возвращаясь с рыбалки, ребята увидели вдали колонны танков и машин.
Это были немцы. Уже на бегу узнали от взрослых, что немцы заняли станицу
Боковскую и вот вот будут здесь. У Сергея и его товарища созрел план – уйти в
отступление вместе с армией. И вместо тог, что бы бежать домой они свернули к
школе. В настежь распахнутом военном классе на стеллажах было несколько
польских карабинов. Вооружившись они направились к милиции. По дороге поняли,
что выглядят слишком нелепо в майках и трусах с карабинами и вернулись домой.
Захватив штаны и фуфайки, не слушая уговоров матерей собрались к милиции. Там
уже было человек 300. Всем, у кого было оружие выдали патроны. Распихав их по
карманам Сергей даже не подумал о том, что не разу в жизни не только не
стрелял, но и впервые взял в руки оружие. Ночью его разбудили, показали как заряжать
карабин и поставили на пост – охранять спящих. Слава богу ни в кого стрелять не
пришлось. А утром получили приказ к отступлению – немцы вплотную приблизились к
станице.
Днем увидели, что со стороны Сталинграда движутся танки. Но
никто не знал – немецкие или наши. Всех их предупредил о возможности встречи с
немецкими десантниками, переодетыми в красноармейскую форму. Сергей вызвался
пойти в разведку. В деревне его остановили наши. Стали спрашивать, но он памятуя
о переодетых немцах, упорно молчал. А в ополчении не дождавшись своего
разведчика, посылают следующего. Тот парень был постарше и сразу разобрался,
что попал к своим. Но и танкистам тоже нужны были данные и Сергей, уже по их
заданию идет на разведку и успешно справляется. Ну а потом наши войска отступили,
а их, пацанов отправили по домам. В армию Переходкина призвали лишь в 1944 году
и на фронт он не попал. А после того, как Красная армия разгромила немцев под
Сталинградом и они драпанули и из станицы он был зачислен в истребительный
батальон. Вот о том, кА 14-16 летние парни и девушки разминировали станицу и
поля соседних колхозов, вели охрану складов и других объектов, арестовывали
бывших полицаев и предателей, брали в
плен сбитых немецких летчиков, и написал в редакцию Сергей Дорофеевич Переходкин:
«Не многие сейчас знают и помня, что станица Чернышевская
несколько раз переходила из рук в руки. Большинство домов было сожжено или
разбито бомбежками. С конца ноября и по конец декабря линия фронта проходила по
реке Чир. Слева, в хуторе Русакове стояли наши. Справа – немцы и румыны.
Ничейная полоса была буквально нашпигована минами различного назначения. В ночь
на новый, 1943 год немцы, дабы не попасть в новый котел срочно оставили станицу
Чернышовскую. Оставив на произвол судьбы склады с боеприпасами, вооружением,
обмундированием и питанием. Мы тогда чаще сидели в погребах, чем в хатах. Вдруг
насупила тишина. Узнать, что произошло, вызвался из нашего погреба дед Финоген
Григорьевич. Перекрестившись и сняв свой румынский малахай, вылез из погреба на
свет божий. А когда вернулся рассказал, что немцы ушли и кругом все
заминировали. И строго настрого приказал нам, пацанам, ни куда не лезть. Но
куда там. Уже через день, другой загремели в станице взрывы. Никто не знал, где
они эти мины заложены. Мой младший брат Костя едва не зацепил ногой провод,
когда шел за дровами в сарай. Чуть позже на этой мине подорвался мальчишка с
соседнего двора.
Каждый день зимы 42 года приносил жуткие вести. То там, то здесь гремели взрывы. Гибли
дети, старики, женщины. В соседнем хуторе погибли две женщины, разряжавшие
немецкие снаряды. В немецких снарядах порох снаряжали в шелковых мешочках. Так
они добывали таким образом шелк на пошив блузок и лифчиков. Иногда это
заканчивалось подобными трагедиями. Но в основном люди и скот гибли от мин.
Саперов не было. Некому было ни оружие собирать, ни вести разминирование. Вот
тогда и создали истребительный батальон, в состав которого вышли ребята и
девчата с 14 до 16 лет. Кроме других дел мы занимались и разминированием. Но
никто толком не знал, как это делается. Даже наш командир Колька Фадеев
(Николай Анисимович Фадеев недавно умер). Вот тогда кто-то и подсказал, что в
соседнем хуторке Леонтьевском 18 летний глухой парень Афанасий Чекунков сам
ведет разминирование. Каким то особым, только ему ведомым чутьем он находил
мины безо всяких приспособлений. Осторожно выкручивал взрыватели и складывал их
в гурты а потом подрывал их с помощью
немецких гранат и телефонного провода. Вот наше отделение минеров и направил к
нему на «учебу» начальник милиции. Когда Афанасий понял что мы от него хотим –
он на местности повторил все – от поиска до подрыва и как мог «объяснил» нам,
что работать с противопехотной миной гораздо сложнее и опаснее. К началу сева
мы очистили от мин и станицу и поля двух соседних колхозов. Когда начали
пахать… на коровах, женщины просили нас минеров идти впереди. И шли… И иногда,
некоторых «поднимало» взрывом мины в воздух. Так погибли мои сверстники Алеша
Бабенко, Виталик Ясиновский и еще несколько ребят. Ранение получил и наш
командир Коля Фадеев, Но для него все окончилось благополучно. Потом он
призвался в армию, попал на фронт танкистом. Покалечился на мине мой братишка.
Погиб и наш учитель – Афанасий. Много было в истребительном батальоне девчат.
Сестры Ольга и Дуся Поповы, Маша Корженко и многие другие наравне с нами несли
нелегкую и опасную службу. Пожалуй, одна из немногих, кто дожил до сего дня –
это Нина Поликарповна Чернова. Она долго добивалась, что бы ее зачислили в наше
отделение минеров. Её бесстрашию завидовали многие ребята. Сегодня Нина
Поликарповна живет в станице, где вела разминирование. Вдвоем с мужем они
воспитали сына и двух дочерей. Сын Владимир и дочь Лидия сегодня живут в нашем
городе. Подрастает и третье поколение славной семьи Черновых».
Вот такое доброе и честное письмо мы получили, а вы
прочитали о героических буднях молодежи того тяжелого времени о нелегкой и
часто трагической работы «ястребков» истребительного батальона. И вполне
заслуженно его и всех «ястребков» истребительного батальона правительство
приравняло к участникам Великой отечественной войны. Ну у кого повернется язык
сказать человеку служившему в отделении минеров, потерявшем за время боевой
работы половину своего личного состава: «Ну какой ты участник». Оказывается
есть такие. Очень жаль, что такие люди встретились на пути ветерана именно в
нашем городе. Когда я пришел домой к Сергею Дорофеевичу, сам он прийти в
редакцию не мог – слишком долго и нелегко без одной ноги то, он сразу выложил
передо мной три! удостоверения ветерана войны. В Казахстане, где семья
Переходкиных жила до этого проблем не возникало. А вот на своей родине они
посыпались как снежный ком с горы. Удостоверение выданное в Казахстане
посчитали у нас недействительным – ЗАГРАНИЦА.
Удостоверение
ветерана войны, выданное нашим военкоматом вдругоказалось каким-то не
таким. Год ушел на выяснение отношений с собесом. Почти год они не получали
заслуженной пенсии. Слава богу, теперь все позади. Теперь у Сергея Дорофеевича
новое удостоверение выданное в январе 2005 года. Ну слава богу разобрались и очень жаль что такое вообще могло случится.
Сергей Дорофеевич Переходкин - почетный гость на открытии музея 33 Гвардейской стрелковой дивизии в Цимлянске
Сегодня уже нет Дорофееича, но память о нем жива в сердцах тех, с кем ему приходилось встречаться |