Любовь Архипова- Уральцева

____________________________________________________________________________

Как несушки мир приближали

Еще только рассвело, а Егоровна уже вышла на подворье, бросила зерна курам, полюбовалась красавцем-петухом, благородно ухаживающим за хохлатками своего гарема. И тут на неё нахлынули воспоминания из далёкого военного детства.

…В ту далекую весну сорок пятого, куда постоянно уносит упрямая память, ребятня неустанно следила за кудахтающим племенем. Дети войны вступали в непознанный мир с широко распахнутыми, доверчивыми глазами. А мир, по-предательски жестокий, представал перед ребятами в красных и черных красках—от огня и пролитой крови, густого дыма от взрывов бомб и снарядов.

В сорок пятом появились новые краски в природе. Все оживало после зимы. Небо освободилось от дыма и облаков, стало синим-синим. Зелень покрыла мягким ковром степь, где теперь капельками крови цвели тюльпаны и не было смерти.

Все чувствовали, что войне скоро придет конец. А как хотелось, чтобы это случилось быстрее. И детвора придумала!

Сегодня Зоя Егоровна Богуш вспоминает, как ее ровесники выслеживали на гнездах кур-несушек. Птицы, заботясь о своем потомстве, мастерили гнезда в укромных местах. Но мальчишки чутко слушали, откуда доносилось кудахтанье (своей радости куры скрывать не научились). Ребятня тут же отправлялась к гнезду, стараясь остаться незамеченной вездесущими бабками.

Добыв яйцо, мальчишки и девчонки оглядывались по сторонам и, убедившись, что их никто не видит, приступали к делу. У кого-нибудь в руках тут же появлялся химический карандаш. Слюни служили реактивом. Стержень из простого серого превращался в синий. На скорлупе старательно, не дыша, выводили три заветные буквы: «Мир». Яйцо отправляли снова в гнездо и ждали: «Что скажут взрослые?».

А взрослых—переживших кромешный ад бомбежек стариков, овдовевших молодых матерей—война так и не смогла сделать сердечно черствыми и лишить мудрости. Принося в дом собранные с гнезд яйца, поседевшие люди улыбались и говорили:

--Ну, значит, действительно, скоро войне конец, если куры стали нести такие яйца.

Малолетний изгой

Транспорт – источник новостей и сплетен. Пока доберёшься до своей станции, о многом услышишь. Правда, одна информация быстро улетучивается из памяти: в одно ухо влетело, в другое – вылетело. А что-то как западёт в душу – клещами не вытащишь… Порой уже понимаешь: всё, люди далеко, их координат не осталось, помочь невозможно – и всё же… Сознание подсказывает: может, других ещё успеем остановить, предостеречь?

Попутчицы были увлечены своей беседой: шатенка спешила рассказать подруге – жгучей брюнетке – о своём новом проекте. А потом вдруг спохватилась:

– Ляна, а ты почему сегодня возвращаешься, у тебя же вроде контракт был на два месяца… или они уже пролетели?

– Нет, не пролетели, – голубые глаза заблестели, голос задрожал. – Представляешь, вчера вечером сидела в Интернете, зашла на страничку сына (мы с ним договорились, что здесь тайн быть не должно), а там такое… Он пишет, что ездил в западную часть города, а там надо было пройти по железнодорожному мосту. Он остановился и посмотрел вниз, где шли поезда, и у него мелькнула мысль: «А может, спрыгнуть?» Это же ненормально! Что могло случиться? Вот я и отпросилась у шефа на три дня.

– Может, неразделённая любовь? Возраст-то какой – забыла, как сама записочками обменивалась с одноклассниками?

– Нет, тут совсем другое. Мне очень страшно за моего мальчика. Понимаешь, он сам человечек не конфликтный, а в классе, ещё с начальной школы, чувствует себя не в своей тарелке. Даже виноватым себя чувствует из-за того, что он армянин. Изгой класса, а не ученик.

– Мне кажется, ты сгущаешь краски…

– Нисколько. Сначала мне тоже казалось: дети ссорятся и быстро мирятся, а потом поняла, что всё далеко не так. Там не детские ссоры из-за песочницы, а ненависть. Вот только… за что можно ненавидеть ребёнка?

– С учителями, с классным руководителем говорила?

– Да, а что толку? Заявляют: «Идите, разбирайтесь с родителями». Но ведь  весь этот негатив проявляется в школе, даже во время уроков! Оскорблениями «Чурка ты…» уже не ограничиваются. В ход идут кулаки. На глазах учителя избили, он мне потом сказал: «Примите меры». А родители тех, которые били, – почему они в стороне? Не виновны? Руслан учился в третьем классе, когда один из одноклассников забрал у него линейку и пытался выбросить. Руслан побежал за ним, зацепился за парту и разбил голову. Так учителя прямо его и обвинили: «Зачем гнался?» Обидчика не спросили – «Почему отнял?» Сначала думали, повзрослеют, остепенятся. Не хотелось раздувать огонь ссоры. А Руслан порой плакал, но в мыслях у него не было давать отпор. Как-то раз я ему сгоряча сказала:

– Будь мужчиной – дай сдачи!

А он, понимаешь, он мудрее оказался, сказал: «А если я окажусь сильнее? И вообще – в драке истину не ищут. Это их только раззадорит». Ровесники же его, похоже, вообще не задумываются ни о чём. Они избили моего мальчика в день рождения и даже на мобильный телефон сняли! Не остановили, не разняли – в электронной памяти запечатлели!

– Так надо было его в другую школу перевести, мало ли их у нас? Не беда, что будет далеко от дома, зато далеко от этих кошмаров.

– И об этом я думала, и к директору школы обращалась. А она мне ответила: «Вы подумали, что обо мне коллеги скажут? Получается, что в той школе всё плохо, а в моей хорошо?».

– Надо было написать заявление, а не в устной беседе узнавать мнение директора школы по поводу «Что скажет Марья Алексеевна?».

– А если бы переход в другой коллектив стал очередным стрессом? Ведь у нас к тому времени был девятый класс, к экзаменам готовились. Многие учителя с Русланом занимались дополнительно, учёба-то ему давалась трудно. Хотя… были и другие, они со злой усмешкой утверждали: «Ваш сын всё равно экзамены не сдаст». Правда, о том, что его вообще не допустят к испытаниям, сообщили за две недели до выпускного. Как сын это пережил? Я тогда скрыла от него, что мне сказали, как бы между прочим, что существует угроза жизни для сына. Больше он в школу не ходил, остался без аттестата. Теперь на подсобных работах только и занят.

Жаль мне стало женщину, а ещё больше – её сына. За него надо было бороться! Для этого есть немало рычагов даже в нашем бюрократическом обществе, где о каждом шаге надо написать отчёт.

В школах работают уполномоченные по правам ребёнка. Их ученики выбирают сами – свадебного генерала точно не выберут! А комиссия по делам несовершеннолетних? Разве это не их дело? А все отделы образования – районные и городские? Разве они не в курсе, что происходит в стенах школ? Или стараются не замечать, по-страусиному спрятав голову, чтобы не было страшно? Так это иногда спасает лишь маленьких детей. А за повзрослевших надо бороться всем вместе с поднятым забралом.

Когда мы смотрим подобные сюжеты по телевидению, у нас на уровне подсознания срабатывает защита: «Это далеко, у нас такое не возможно». И мы уже потихоньку начинаем обрастать панцирем непонимания, отстранённости оттого, что происходит вокруг. В воспитательном процессе такого быть не должно.

Сейчас наша область готовится к юбилею – 75-летию со дня образования. Уже готовятся грандиозные культурные программы, демонстрирующие единение народов многонационального донского края. Будут выставки, концерты, дегустации блюд национальной кухни. Будут конкурсы сочинений, где ребята напишут, как они относятся к своим сверстникам – носителям другого языка, другого цвета кожи, разреза глаз. Всё будет умиляюще трогательно. Вот только очень не хотелось бы, чтобы это смахивало на пир во время чумы.

Поезд остановился на моей станции. Историю маленького изгоя  до конца дослушать не удалось. Пройдя перрон, взглянула на железнодорожный пешеходный мост: не стоит ли там подросток, решивший посчитаться с жизнью?

Он эту страну защищал...

Специалисты-графологи по почерку могут рассказать о человеке многое: пол, возраст, самые проницательные -- даже цвет волос и черты характера. Почерк Василия Дорофеевича предопределил всю его судьбу. И даже спас от неминуемой смерти – так считает ветеран войны Капустин из Камышевки.

А до начала лихолетья он мечтал стать учителем в начальных классах. И мечта эта почти осуществилась: с отличием окончил педагогическое училище. Среди прочих дисциплин – каллиграфия. Почерк у Василия Дорофеевича и сегодня, на десятом десятке прожитых лет, изумительный!

Но когда он, счастливый, держал в руках аттестат, по радио передали сообщение: «Фашистская Германия вероломно напала на нашу страну». И Василий в числе добровольцев отправился на защиту Родины.

Сначала, с августа по октябрь, была учёба в Луганске. Парни осваивали винтовку. Потом отправили в Сталинградскую область, Камышевский район. Шли туда по ночам, потому что днём фашисты то и дело обстреливали и бомбили.

Затем были Орловская область, Брянский фронт. 280-я стрелковая дивизия, учебный батальон. В ней Василий служил связным. Трудно передать простыми словами, что пережил невысокого роста, щупленький парнишка в то время. Связной доставлял секретную документацию командованию. На войне очень часто было так, что сообщить информацию о передвижении врага и о предстоящих манёврах своих войск могли только связные. Им приходилось под огнём пробираться вдоль линии фронта. Задача сверх важная – донести пакет. И ни в коем случае нельзя допустить, чтобы ценная информация попала в руки фашистов.

Один случай запомнился на всю жизнь. Василий пробирался к своим, когда его обнаружили вражеские самолёты. Они стали стрелять по нему почти в упор. Спрятаться от них было почти невозможно. Связного спасло то, что незадолго до этого там погибла лошадь. Василий не помнит, откуда взялись силы, но он смог спрятаться под трупом и замереть до тех пор, пока стервятники не улетели прочь. Он твёрдо знал одно: на груди – ценнейшие документы. И их он доставил вовремя!

В домашнем архиве бережно хранится «Боевая характеристика на сержанта Капустина, из крестьян, образование среднее, в РККА с 1941 г.: За время пребывания в учебном батальоне показал себя морально устойчивым, идеологически выдержанным, преданным партии ЛЕНИНА-СТАЛИНА, дисциплинирован, энергичен, смелый и решительный. Будучи офицером связи в штабе дивизии, все приказы и распоряжения доставлял под любым огнём вражеских пуль и снарядов, точно в указанное время. Имеет хорошую военную выучку».

С февраля по октябрь 1943 года был он связным. После случая с лошадью Василия направили на курсы младших лейтенантов. Потом были Белоруссия, Польша. Конечная остановка – в двадцати километрах от Берлина. Довелось испытать и очень страшное оружие – огнемёты. Был такой – 510-й отдельный огнемётный танковый полк, где на каждый танк были установлены баллоны с газом. Такие машины поливали врага беспощадным сплошным огнём!

Но однажды Василия вызвали в штаб. Командование узнало, что у солдата красивый почерк, как раз такой, что необходим при оформлении документов. В послужном списке появилась отметка: «с октября 1943 по июль 1944 – центральный фронт, экспедитор канцелярии штаба 3-й армии».

Именно в этот период, когда весь взвод ушёл вперёд, и все бойцы погибли, Василий остался в штабе, уцелел. И до конца войны многие важные документы были написаны его каллиграфическим почерком.

После Победы он остался в военной форме и служил ещё до 1961 года – двадцать лет! Ведал кадровыми вопросами, документацией. Он убеждён, что порядок в делах начинается с порядка в документации, практически – с порядка в умах!

В Польше, где продолжилась воинская служба, он встретил свою Верочку – Веру Александровну. Они шли к Берлину разными путями. Она – с военным госпиталем.

--Мне меньше довелось пережить, чем ей, -- говорит Василий Дорофеевич, -- скольких бойцов она вынесла с поля боя! Очень часто она спасала их жизни ценой собственной крови. Уже после войны ей было присвоено звание Почётного донора. Но тогда, на фронте, она не думала о наградах и званиях!

Отец и сын, Юрий Васильевич, бережно хранят семейные фотографии, снимки Василия Дорофеевича военной поры. Глядя на фото Веры и Василия поры молодожёнов, подумала: «Какой они красивой были парой!» И у обоих – юность, опалённая войной, о которой теперь напоминают награды – медали и ордена. Хотя… Василий Дорофеевич и сегодня не задумывается о возрасте. Телом он бодр, душою – молод. Прощаясь со мной, он с лукавинкой во взоре спросил: «А как Вы думаете, на сколько лет я сейчас выгляжу?»

Одно только печалит ветерана. Он всегда знал, что его родина – Советский Союз. И долгое время жил на Украине. Сейчас у него – вид на жительство. По Конституции гражданство России он может получить лишь через пять лет после прибытия. А ведь он эту страну защищал…

Халатик от Селены

Фёдор возвращался с работы поздно. В походке чувствовалась усталость. Целый день скирдовали сено. По домам стали расходиться, когда солнце уже спряталось за макушками сосен в недалёком бору. Руки ныли от усталости, хотя Фёдор к труду привыкший, а душа пела. Он вдыхал воздух, напоенный ароматами разнотравья, в котором главную скрипку играл душистый чабрец. Машенька уже успела насушить этой травы - весь пол в горнице был устлан! Ещё бы - именно чабрец спасает маленького Сашеньку от всякой простуды. Фёдор шёл в радостном предвкушении встречи с сыном. Как-никак -- три годика мальцу стукнуло! В узелке нёс хлебушек "от зайчика", любимое лакомство.

Он шёл и вспоминал, как четыре года назад он в эту пору встретил свою Марию. Так же в разгаре был сенокос, и Машенька лихо подавала на вилах сено, Фёдор ловко поддевал копёнку своими и укладывал в скирду, которая стремительно поднималась ввысь и росла в длину. Встретились глаза -- и уже нельзя было отвести взгляд. Словно утонул в её голубых озёрах! Фёдор не из тех, кто любит вздыхать на скамейке. Как только жатва кончилась, послал сватов в дом Марии. На Покров сыграли свадьбу -- пусть не пышную, но с соблюдением казачьего обряда, три дня гуляли, по Наваринке катались на лошадях, запряжённых в телеги, украшенные лентами...

Шагнув за калитку, с теплотой подумал о жене: какая же она у меня хозяюшка! Во дворе царило полное умиротворение. Кринка с квасом дожидалась его в ведре со студёной водой. Душ освежил уставшее тело и сбросил усталость.

Заря покрасила небо на западе в алый цвет. Со стороны реки, словно вставая из вод Гумбейки, поднималась круглая луна. Волны-барашки окрасились в серебристый, с оттенком алым, цвет.

Фёдор зашёл в дом. На столе под кипенно-белым полотенцем его дожидался ужин. Из-под полога торчали... заячьи ушки. С краешку нашёл записку: "Феденька! Сашенька слепил для тебя зайчика, от которого ты ему приносишь гостинцы. Думаю, что ужин не успеет остыть к твоему возвращению. Приятного аппетита и приятных снов. Целуем!"

В спальне Сашенька сопел в своей кроватке. Мария, умаявшись за день с делами, крепко спала. Фёдор, нежно поцеловав жену в щёчку, лёг рядом и, обняв Машеньку, быстро погрузился в сон.

Глубокой ночью его как будто кто-то в бок толкнул. По привычке он протянул руку, чтобы обнять жену и... обнял пустоту. "Наверное, на двор вышла", - подумал Фёдор и решил дождаться её. Но Маша не возвращалась. Наверное, прошло не меньше часа, когда терпение стало давать сбои. В голову полезли вдруг такие мысли, от которых Фёдору становилось не по себе. "Изменяет?" "Другого нашла?" "У нас ведь сынишка подрастает, как могла?" Ему стало душно, и, как был, в трусах и майке, он вышел на крыльцо. Луна уже висела высоко над деревней, неверно освещая всю округу.  Вытянутые тени изобразили на земле пейзаж Селены. Все предметы приобрели немыслимые очертания. На крыше дома будто появились две трубы... Одна так вообще на дымоход была не похожа, чем-то женскую фигуру напоминала. "Что за бред? Видимо, на солнце наработался, перегрелся", - одёрнул сам себя . Но вот одна труба, туманно напомнившая фигуру женщины, пошла по крыше -- так плавно, словно не касаясь поверхности!

Фёдор тряхнул головой, пытаясь прогнать это видение. Но оно не исчезло, а стало, наоборот, проявляться! И тут он узнал свою Марию! Хотел крикнуть, но кто-то будто удержал его от этого. Молнией пронеслась мысль: испугается - упадёт, разобьётся. А Машенька с закрытыми глазами спокойно спустилась по лестнице, ведущей на чердак, зашла в дом и улеглась, как ни в чём ни бывало! Даже халатик сбросила и привычным жестом повесила его на спинку стула.

Утром Фёдор долго подыскивал слова, чтобы начать разговор. На сенокосе он мог отпустить грубое словечко, или в компании мужиков, - там бы его поняли. Но перед ним была любимая Машенька. Ему самому стало стыдно от мыслей, навестивших его ночью. Но как спросить Марию о том, что он увидел? Он знал, что есть люди, зависимые от луны, которую древние поэтически назвали Селеной. Но чтобы его жена - и лунатик?!

Наконец, он отважился:

-Машенька, ты знаешь, где ты была сегодня ночью?

-Как - где? С тобой рядышком спала. А что?

--Да так... Я тебя на крыше видел. Ты там ходила, как кошка - мягко, неслышно. И спустилась тихо-тихо, даже лестница под тобой не скрипнула. Потом разделась, повесила халат на стул и легла спать.

-Что за ерунду ты несёшь? Я что, по-твоему, лунатик? Это неудачная шутка.

-Если бы, - вздохнул Фёдор, - я так за тебя испугался.

...Прошёл месяц, и Фёдор успокоился. Мало ли в жизни случается. Но в следующее полнолуние всё повторилось! Он, затаив дыхание, наблюдал за её похождениями. Луна крепко держала Марию. Для Фёдора было непонятно: как она с закрытыми глазами видит край крыши? Когда она спускалась по лестнице, не удержался, подхватил на руки и занёс в дом. Надеялся в глубине души, что от прикосновения к ней проснётся. Ан нет!

И снова он утром пытался доказать очевидное для него. Маша не верила.

Но вот как-то, проснувшись, не увидела своего халатика на спинке стула. Помнила, что вечером повесила его туда, как обычно, а утром он исчез!

-Наверное. Луна забрала, - хотел пошутить Фёдор. Маша отвернулась, ничего не сказала. Но халатика не было нигде. Она даже огород весь исходила, на чердак поднималась -- как сквозь землю провалился.

В августовское полнолуние халатик отыскался сам. Фёдор увидел Марию, гуляющую по двору. Как всегда с закрытыми глазами. Она как по памяти проходила безошибочно, огибая все преграды. На ней был тот самый халатик! Значит, прав был Фёдор, когда говорил, что луна-Селена похитила... А Мария повесила его на спинку стула. Утром она с недоумением смотрела на находку.

-Значит, я действительно где-то была ночью. Но- где? Я не знаю. Но во всём этом я не виновата! - она посмотрела в глаза Фёдору.

- Дорогая моя, конечно, нет. Я знал, что это такое. Только ты мне не верила. Говорят, бабка Фёкла знает средство. Надо сходить к ней.

Средство оказалось простым до банальности.

-Милочка, ты, как увидишь, что луна располнела, так около кровати поставь тазик с холодной водой.

Мария не поверила, но решила сделать, как посоветовала бабка Фёкла.

Когда Селена пополнела, Машенька поставила тазик с холодной водой там, где обычно ставит ноги, когда встаёт утром.

Она проснулась оттого, что ноги оказались в холодной воде. Вот и всё лечение!

Рядом спокойно спал муж. В колыбельке сопел первенец Сашенька.