Устроился я работать на гидрографическое судно «Глубомер», где капитаном старый моряк Кук, и что его местные туземцы не сожрали, хотя бы за фамилию, загадка. Начал осваивать Камчатку, новое дело, хотя какое оно новое, но корректировать нужно.

Задачи перед нами и судном стояли:

- на необорудованное побережье завоз продуктов, техники, горючего, замена людей на береговых постах и маяках.

-в Анадырьском лимане и на реке Анадырь вплоть до «Американской кошки» с началом навигации выставить буи для обозначения фарватера и с окончанием снять их.

Кроме того, попутным грузом в Анадырь и другие поселки доставить коммерсантов, кто картошку, капусту везет, кто водку и сникерсы. Обратно, если сам позаботишься, пассажиров на судно берешь, на буксире разные маломореходные средства с рыбалок назад в Петропавловск ведешь. Где-то попросят икру, рыбу на борт загрузить, естественно половина браконьерской, а может и побольше.

Но меня это не интересовало, грузить, так грузить, везти, так везти. Во-первых, умничать начнешь, выгонят с работы, бандиты пинками зад отобьют. А мне это надо? У меня, как и у всех в карманах пусто. Поэтому сразу договоримся, про Родину не будем. А честь, она и в пиратстве есть.

В общем, некоторое время я потратил на Кука, чтобы он смог поверить мне. Не очень-то гражданские мореходы доверяют военным морякам, наверное правильно, моряки они всякие бывают. Но Кук мне полностью доверял уже после первого моря. Военный моряк в отличие от любого гражданского всегда быстрее адаптируется в обстановке, быстро учится. Пароходы водить или рыбу шкерить. Если кому-то месяцы нужно, то мне недели хватало освоить новое дело.

Судно и экипаж соответствовали развитой демократии того времени, поэтому долго не уговаривал, пару тычков в брюхо, и служивый хотя бы с виду был послушен. Служивые были все люди гражданские. Конечно, уроки нужно было время от времени повторять, я старался не лениться. Через месяц пока не было Кука, экипаж послушно, а самое главное с удовольствием ползал по вантам, драил палубу, красил переборки. Красивый стал пароход. Водку пить стали исключительно в нерабочее время.

В июне вышли в море, я в первый свой гражданский рейс. Работу постарался совместить со своими любимыми развлечениями: рыбалка, охота. Набрал удочек, сетей, карабин СКС, двустволка. Книг набрал, начитался за три года на «Глубомере», больше чем за всю свою жизнь. Должность у меня на судне старший помощник капитана Кука.

Первая моя высадка у мыса Шипунский. На судне был штатный рабочий баркас польской постройки, удивительной остойчивости посудина, сколько раз он меня из беды выручал, из волны гибельной вытаскивал. Легкий, послушный, большая грузоподъемность. Сколько на нем икры, рыбы вывезено… Так вот, на этом баркасе мы брали на прицеп понтон резиновый, надувной, метра два с половиной в ширину и метра три- четыре в длину. На этот понтон нагрузили тонн пять картошки и ведем его к берегу.

Мыс Шипунский славится своей непогодой и большой волной. Здесь ветры и волны с залива и океана встречаются. Вот и сейчас большая зыбь, мой понтон дергается на буксире, как припадочный. Отпустил я его метров на 30, вроде легче стало. К берегу подходим, там народ бегает, понтон встречает. Понтон берешь покороче, разгоняешься и к берегу настолько близко, насколько глубина и волна позволяет, чтоб тебя на берег не выкинуло, потом его отпускаешь, сам от берега, а понтон два бойца, что на нем шестами, веслами пытаются к берегу подвести. Конец на берег подают, там за него понтон тянут. И вот понтон уже на берегу. Но там волна, прибой, подкидывает понтон, перевернуть хочет, груз загубить. Люди зиму, что есть будут на этом мысу, а у меня из зарплаты за загубленную картошку вычтут. Так что стараешься, понтон с баркаса за носовой держишь, чтобы не развернуло, перевернуло или не залило его. Сноровка и знания нужны, процесс понимать, чувствовать нужно. Осчастливишь картошкой жителей мыса и обратно к судну, грузишься, и опять к берегу.

Скажете первобытный век, пожалуй, но дешево. Риск говорите? Наш русский человек к риску привыкший, он его даже бодрит, да и на чем доставишь груз, вертолет, дорого, да и не долетит. Вот таким образом по всем постам на Камчатке груз на посты развозим.

Но сегодня вариант почти идеальный. А бывало и хуже. Пришлось мне как-то козу высаживать на Африку, мыс скалистый на восточном побережье. На нем скалами прикрытая бухточка в сушу метров на 30.

Возвращались мы как-то с Анадыря в Петропавловск, дело под Новый год. Декабрь месяц в Тихом океане, это не на печке. Ветер постоянно шквальный, волна океанская. Ползаем мы вокруг этой Африки, нет погоды и когда она будет? А мы уже три месяца в море. Продукты кончаются. Да и просто домой пора. А на эту Африку, лейтенанта надо высадить, двух маячников и козу. С собой они ее взяли, наверное, доить будут.

Уговорил я Кука попытать счастье. Ветер от берега метров 20 в секунду. Поэтому саму волну ветер срезает. К берегу подошли, не волна, океан дышит. Выдохнет и из воды зубьями камни выходят, вдохнет, зубья спрятались. Неприятное зрелище, по спине холодок. Подошли к входу в бухточку. Океан бьет по камням, гул, пена, брызги. На входе в карман камни их увидеть нужно, чтобы не налететь. Предприятие опасное, коль с мозгами дружил, не пошел бы. Но после трех месяцев чувство опасности притупляется. Поэтому перед входом кружимся на баркасе, волны считаю, просчитать надо девятую волну, она самая большая. Баркас легкий, как чайка на волне взлетает. Вот вроде бы пора, дал ход, на волну заскочил и полетели к берегу, по сторонам камни проскакивают. Угадал я вход, вернее знал его хорощо, но в такую погоду не грех сказать, что угадал.

Вынесло нас на берег, тут уже тише. На берегу, мужики орут, руками машут, их наш полет над скалами перевозбудил. Самого тоже трясет от адреналина. На «Глубомер» по радио передал, что живы, будем выходить, наблюдайте. Капитан, наверное, не верил, что насмелимся к берегу, поэтому, когда мы в брызгах и в пене скрылись между скал, рассказывают, на мостике началась истерика.

Руками мужиков у берега развернули баркас на выход. Опять ждем волну подходящую, а они все громадные и громадные катят, на входе поднимаются к небу и на скалах с ревом раскалываются, в пене и брызгах скатываются опять в море. Баркас работает на винт, малым ходом. На берегу мужики за кормовой конец удерживают его на месте. Вот что-то, вроде просвет. «Отдать конец» и рванули мы на выход, все вроде бы хорошо, даже с волной угадал. Только на выход сунулись, тут встает такая громадина. Хорош баркас, как птица взлетел на волну. Выскочили из бухточки. А тут ветер разгулялся от берега метров 35-40 в сек, волны нет, ее всю ветер по поверхности рвет и в море гонит. Страшновато смотреть на эту дикую пляску. Теперь лишь бы мотор не заглох, минуты - и ты в открытом море, берег уже не прикроет, а там волна шутки не шутит. Но все удачно. Алексей Копылов, моторист, ни разу за все время у него в море не заглох мотор.

Подошли к судну. Встречают нас радостно. Снялись с якоря и домой. Прощай Африка, кто тебе дал такое имя, наверное от тоски или от холода? А козу? Козу в суматохе забыли в баркасе. Она бедная от страха под баночку залезла, уже на судне достали. Белая была козочка, а стала какая-то блеклая, поседела бедняга. Но все равно ей здорово повезло. Потому как вряд ли она выжила в этих диких скалах.

Честь имею.

Ветеран подводного флота Капитан 1 ранга Ю.Сувалов .