Сон №4
Сон господина Пендюрина: Сон с детьми, конями, стеной, молотком и кроватью.
Господин Пендюрин сидел под кроватью. Кровать была железная, с проваленной сеткой. В руке он держал молоток. Молоток этот он раскопал под этой же озвученной кроватью. Как господин Пендюрин и молоток оказались под кроватью и зачем - не известно. Но именно под кроватью они нашли друг друга.
Мимо господина Пендюрина- проносились со ржаньем кони: - жеребцы и кобылы, а также с гиканьем пробегали дети -мальчики и девочки, юноши и девушки. «Куда это они все торопятся?» подумал господин Пендюрин и выглянул из-под кровати. В это время проносившийся мимо жеребец лягнул воздух задней правой ногой прямо перед самым носом господина Пендюрина. Если бы он, господин Пендюрин, не отшатнулся вовремя - быть бы беде. Но он успел-таки сделать это. Правда при этом больно ударился затылком о(б) раму кровати. «Ах ты ж, бл... !» - воскликнул господин Пендюрин не то сам себе, не то в адрес коня, желая его обозвать... Но тут он вспомнил, что обзываться плохо.
«Конь!» - сказал господин Пендюрин, закончив всю фразу. И вся фраза прозвучала так: «Ах ты ж... бл... - конь!» Не обидно, правда?! Вроде и не обозвал, но хоть что-то сказал... Всё легче стало. «Надо быть поосторожней!» - пробормотал сам себе господин Пендюрин. Он погрозил молотком проносившимся мимо лошадям, и те закивали головами, поняв его намёк. И... стали взбрыкивать в стороне.
«Другое дело!» - пробурчал господин Пендюрин и, уже не опасаясь получить в лоб копытом, вновь выглянул из-под кровати и повернул голову из-за стенки направо. И что же он там увидел? А увидел он высокую-высокую глинисто-земляную стену-обрыв, почти отвесную, с неровной поверхностью, уходящую вверх метров на 30 (тридцать). И вот по этой стенке скользя, цепляясь за неё карабкались наверх дети и кони. Они захлёбывались от удовольствия, радости и счастья. Все они пели какие-то неразборчивые песни. Зажмурив глаза, они карабкались, карабкались, карабкались... Редко кому удавалось добраться до цели, т.е. забраться на верх стены. Впрочем, это никого не огорчало. Попытки не прекращались ни на секунду. На детей и коней лились потоки весёлой искрящейся воды... Миллионы брызг падали им на головы, спины. Вода и глина делали подъём почти что непреодолимым... Лишь самые ловкие и устремлённые взбирались наверх и получали награду.
Дети получали веточку амброзии - пищу Богов, по горстке фиников и инжира. А кони получали заслуженную возможность покатать на своих спинах титулованных Богом детей.
Те же, кому пока не удавалось забраться на горку, не унывали. Причём, что интересно: стена перед ними была почти отвесная. Дети и кони по команде - На ста-а-арт! Внима-а-ание! А-а-арш! - бросались на эту стену с яростью необыкновенной, с задором и весельем и, как уже говорилось, с песнями.
Потерпев неудачу, они не падали вниз, а скользкими, мягко сползали в каком-то мареве, как будто кто-то их нежно опускал, поддерживал...
Дети и кони сползут таким макаром, посидят, посидят, головами покрутят дурашливо, в улыбке и... опять мчатся на -Старт -, находящийся метрах в 20-30 от глиняно-земляного препятствия. Господин Пендюрин с молотком в руке и с открытым ртом смотрел на них, смотрел..., недоумевая и пожимая плечами, да так и не смог разгадать, к чему бы это. / Проснулся он от ржачки. Ни молотка, ни кровати, ни детей, ни коней, ни стены тебе. Одни депутаты да администратцы вокруг на земле валяются. И ржут.
* * *
И гомон вокруг аховый: «А? Что? Где? Кто? Кого? Отказников что-нибудь добавил? Расшифровал? Нет? Родничок? Открылся? Какой родничок? На темечке? У Отказникова? Он что, золотушный? Ползи, ползи... посмотрим... Точно, по голове течёт что-то... фу! А воня-а-ает... Это что у него, мозги наружу? Неужели мозги так воняют? А у нас есть мозги? Да не-е-е! Я хотел сказать, у нас тоже вонючие мозги? Как же можно? Как же жить с протухшими мозгами? А он-то, Отказников -один из замов... Кого-кого?! МЭРа - конечно... Что? Замам прививки делают? От чего? А-а-а, ну да... Чтоба-а не претендовали... ну да, ну да, чтоба не решали ничего... Отказников отказался... А? Что? У него родничок, родничок, родничок... течёт? У кого течка? А-а-а... А я-то думал...».
-«Гражданы! Таврышы!! Господа!!!» вдруг прогремел, как на митинге, выныр-
нувший из густой травы рот МЭРА Рас-стегаева Брутилы Брутиловича. «Врёт он всё, заместитель мой! Никакой у него родничок не открылся. У него на темечке просто обыкновенное воронье гов-но, причём жидкое. Видите, течёт из-за уха прямо в рот Криту Кретиновичу. Отгадайте загадку с З-х(трёх) раз: Отку-у-уда у Кретиновича в голове, пардон, на голове столько говна? А-а-а, не зна-аете... Я понима-аю, вопрос нестандартный... чтоба на такой вопрос ответить, нужно хотя бы оглянуться вокруг или посмотреть вве-е-ерх... Не сиди-ит ли над тобой хто-о-о...».
«А-а-а! Я догадался, я догадался!» - произнёс быстро, быстро г-н Скородумов, впрыснутый совсем недавно в состав ад-минис(т)ратцев. Ему нужно было набирать очки.
Об Анонсах, Анусах и родничках он ничего не знал. Зато откуда могло взяться говно, он сразу же догадался после загадки МЭРА. «Вон, видите, там, наверху, - гнездо, а там, в гнезде, эти, как их..., ах, да спасибо - вороны... От них вот говно-то и падает, г-н Мэр. Я первый догадался... Он же под деревом примостился. Отказников-то... ...Отказался от места тута - вот,.. Это я, я первый догадался, г-н МЭР, это я первый догадался!»
«Какой Вы до-о-гадливый, однако, г-н Скородумов.
Мда... Гмм... Мда...» - промдакал и про-гымкал Брутила Брутилович многозначительно.
«Однако, господа, мы отвлеклись от основной анонсной темы. Хто продолжит расшифровку слова -Анонс-? Дело сурьёзное, Таврышы! Государственное! Может быть, даже - политическое. Что? Вы хотите сказать, г-н Отрыгайлов? Р1еазе!» - показал свои знания в английском резинных дел МЭР. «Да, г-н МЭР! Я хочу сказать!» - сказал г-н Отрыгайлов и отрыгнул в сторону Ско-родумова.
«Вы вслушайтесь в Слово, Господа! В нём же скозняком идёт полный - НОНСЕНС-! Дело, блин, говорю! -Анонс- же просто расшифровывается: Анус + Нонсенс = -Анонс-! -Анус- пока неясно, что это такое. Зато -Нонсенс- по-английски - чепуха, ерунда, вздор. У меня дочка в английской спец.школе учится... Каждый день мне твердит: -Папа! Вы там на своей работе -Нонсенс- несёте... Я и поинтересовался... Чё, мол..., говорю, мы такое носим? Мы ничё не носим... Уносим - это правда... Только между нами, конечно... А она смеётся, стрекоза такая...» «Короче, г-н Отрыгайлов, что Вы хотите сказать, тем что сказали?» - перебил его мстительный Скородумов. «Да, действительно. Г-н Отрыгайлов, что бы это значило?» - поддержал Скороду-мова, занимающий нейтральную позицию везде и всегда, всегда и везде, затасканный и помятый помошничек помошничка МЭРа по работе с докучным населением г-н Треплов. При этом он отбивался от тёмной тучи мошкары, наседающей со всех сторон зудящей кисеёй липкого происхождения. Он отбивался от мошкары как мог, клацая зубами, рыча, пряча голову в целлофановый пакет, отмахиваясь руками... Часто его правая рука, отмахивая злую массу, попадала на другую массу широты близвозлежащей г-жи Распопи-ной Матрёны Струпьевны и задерживалась там, давя... - на широте-пойманных мошек. Треплов давил мошек и протягивал ладонь сверху вниз, слева-направо и в обратном направлении по всей распопинской широте. Распопина стонала, прикрыв глаза и делая вид будто она спит. Но все-то знали, что она только дре-емлет.
«Так что это значит, г-н Отрыгайлов?» -спросил снова г-н Треплов, глядя на того замасленными глазами. «Тебе бы, Треплов, не сказал, но ради всех залегаседающих пойду на такую жертву. А то и значит, Трепанадный ты мой, что в магазине с названием «Магазин Анонсов» продаются по всей видимости, -Анусы Чепуховые! Или -Чепуховые Анусы!- Понял, Трепанадный ты мой? Во-о-о! Подумай... И все вы, господа страждущие, подумайте об этом хорошенько. Хорошо ли это? И если хорошо, то что в этом хорошего?»
Все глубоко задумались, глубоко зарывшись в думы, в траву и друг в друга. И каждый из них, зарывшись в то, во что хотел, находил там то, что хотел... Или ему, каждому, это только так казалось.
Во время глубокого зарывания всех X-Форумцев, к оцеплению милиционеров подъехала порубленная шашками и истыканная копьями озверевших казаков, старенькая легковая машина... обшарпанная и неприглядная...
В этом месте нужно поделиться маленьким секретом. Кроме дотошного и смекалистого участника форума власть-предержащих, рядового члена, который, узнав тайну слова -Анонс-, никому об этом, ничего не сказал, был ещё один член, - полковник милиции Загребаев Загребай Загребаевич, узнавший его тайну. Он не поленился съездить на списанном жигуленке в тот самый злополучный магазин с названием «Магазин Анонсов», под видом простого любопытствующего, переодевшись в неприметную, гражданскую одежду.
Там он выяснил, что такое -Анонс-, и, выйдя из магазина, сделал себе пометку в записной книжке по этому поводу. Когда он делал запись, положив з/кн. На крышу своего драндулета, рука его поехала и соскользнула с крыши, а ручка при этом наделала в записной книжке закорлючки. похожие на долларовые знаки. Но Загребаев не обратил на это особого внимания, и не опечалился.
Довольный сделанным делом и собой, он сел в свой зачуханный, пятнистый под тигра тарантаси поехал к месту встречи на Высшем уровне.
Уже на дальних подступах к форуму + переодетый в гражданку, полковник был встречен первым кругом оцепления X-казаков, города N. Причём, как!!! Десятка три захмелевших Х-казаков со свистом и гиканьем внезапно появились из глубины скрытойзаросшей тёрном балки на откормленных конях-лошадях с пиками наперевес и с шашками наголо и устремились в его сторону. Двигатель полковничьей колымаги от страха зачихал, заурчал, и... заглох. Полковник вжался в руль, побледнел, закусил губу и... перекрестился... три раза.
Лава Х-казаков, несущаяся на полковника по мановению волшебной палочки разделилась на две струи и, обтекая легковушку слева и справа - пошла, пошла, пошла ходить кругами, колоть машину пиками и рубить шашками. Особенно усердствовали два Х-казачка. Первый, Дурик Грубиянов, тот, что помоложе, со всего маху, с остервенением брызжа слюной, рубил передний капот пятнистого, тигрового монстра. При этом он нещадно матерился, сверкал глазищами, скрипел зубами и поминутно выкрикивал: «У-у-убью га-а-да! За-а-ру-блю-у-у!» Конь под ним ржал, плясал, яростно грыз удила, косил глазом похлеще хозяина, вставал на дыбы и поднимал тучи пыли в воздух, кружась вьюном на одном месте перед машиной.
Второй Х-казак был без имени. Звали его просто - Шпунько, и был он родом из Украины. Чем-то он напоминал Тараса Бульбу. Скорей всего громадным животом, по другому - Маханом. И пухломор-достью, и усами. Усы свисали у него паклей вниз и были с грязноватым оттенком, с подпалинами. Коль скоро речь зашла об усах, то вспомним снова о, молодом X-казаке. У того усы торчали вверх стрелками. Да и сам он был весь какой-то подстреленный..., сухой, поджарый и удивлённый с детства... а может, придавленный ... или прибитый...
Но вернёмся к Шпунько. Приняв изрядную долю самогона, (не берёмся утверждать какую) этот Шпунько, как и Дон-Кихот в своё время, видимо принял легковушку полковника за ветряную мельницу. Иначе как было объяснить тот факт, что он упорно нападал на неё, разгоняясь на своей кобыле, и колол её со злорадством в задний капот. На! На! И при этом Гы-гыкал. -Гы-гы-гы-гы! Всадит остриё в капот и крутит, крутит, крутит его, спрашивая при этом: «Ну что? Что-о? Что-о-о-о? А-а-а-а-а! Хррррр! - произносил он перед новым заездом и подмигивал хозяину машины, кривя при этом толстые губы.
Упомянутый ранее полковник Загре-баев Загребай Загребаевич, сидя внутри «списанки»,заметил в один момент, что Х-казачки подустали малость и воспользовался этим. Он быстренько натянул на себя свой китель с полковничьими погонами, надел фуражку и выскочил из искорёженной машины, как пуля из ствола.
В рядах Х-казаков произошло замешательство. Они тотчас узнали начальника милиции города М., системыХ. Да и как
его было не узнать, если он собственной персоной давал им инструкции по охране форума с МЭРОМ во главе.
«Та-а-а-ак!» - такнул Загребаев, обводя присутствующую массу мутным прищуренным взглядом. «Атамана сюда! Жи-иво!»
Через минуту Атаман предстал пред его мутные очи.
«Значит так, Атаман Месивов Мурло Брагович. Сейчас у меня времени нет разбираться. Дело срочное... к МЭРУ мне надо... поеду во второе оцепление... Нда... А по возвращении... Вообщем так, арестуйте вот этих двух козлов, которые исковеркали мой лимузин и ждите моего возвращения...»
Х-казаков (двоих) схватили, связали и положили на зелёную травку валетом.
Все Х-казаки во главе с Атаманом уставились на полковника в ожидании дальнейших указаний.
Полковник Загребаев тем временем снова переоделся. Снял китель, фуражку и надел серенький костюмчик и кепку-пидарку. Затем он втиснулся своим большим телом в»Тигра», повернул ключ, нажал на стартёр и... машина завелась. «Зверь, не машина! Понятно вам, придурки?!» - назидательно сказал полковник и поднял вверх длинный и толстый указательный палец. Все одобрительно закивали, соглашаясь и скаля зубы.
«Вобщем так, Атаман! Я поехал к милицейскому ..оцеплению. Посмотрю как там идут дела, проверю их теперь на вшивость... А заодно и дело сделаю. Потом вернусь. Будем разбираться с твоими архаровцами!»
Он нажал на -Газ- и поехал по направлению главного Блок-поста милицейского оцепления.
Через несколько минут как раз вот эта-то покорёженная, обшарпанная и неприглядная, так называемая -машина-, и подъехала к главному Блок-Посту. Из машины вышел ничем неприметный, на первый взгляд, человек... Когда он подошёл к милиционерам, те сплотились, сцепившись локтями друг с другом, а из-за их спин можно было наблюдать с периодичностью в (30) тридцать секунд голову пухломордого человека.
Как позже выяснилось, это майор Скач-ков-Разбегаев Яков Ершович выпрыгивал над могучими плечами подобранных по особому случаю стражей порядка и кричал: «Не пустю! Не пустю! Не пустю!» В детстве он 10 (десять) раз смотрел фильм «Чапаев» и помнил эпизод с китайцем-часовым, который не пропустил Василия Ивановича Чапаева в кутузку, куда был пасажен его сподвижник за элементарное мародёрство. Так вот, Скачков-Разбегаев был маленького роста. Вперёд никогда не лез. Действовать предпочитал сзади. Не так, как легендарный Василий Иванович: то спереди, то сзади. Причём как с врагами так и... с друзьями.
Майор Скачков-Разбегаев действовал всегда только сзади. Пардон... Это повтор... Хотя... весьма уместный... Да. Вот и в этот раз, отбегая метров на 6-7 (шесть-семь) от стены своих подчинённых, он произносил, как заклинание: «Да здравствует -Анонс-Анус-Нонсенс!-« и бежал, разгоняясь, в их сторону сначала левым боком вперёд, потом, переходя с рыси на голоп, выпятив кругленький живот, откинув голову-шею назад, он бежал опять вперёд же... Добежав до стоящего на четвереньках (боком) рядового Жучкина, Скачков-Разбегаев с разгону отталкивался левой толчковой ногой от широкой спины Жучкина Стенда Стэндовича и, подпрыгнув над головами гигантов-стражей, выкрикивал знаменитую историческую фразу: «Не пустю!»
После этого он падал, как балерина, на подставленные крестом руки - рядовых Титькина и Сиськина и, крещённый их ласковыми прикосновениями, мчался на исходный рубеж, чтобы повторить лозунг, разбег, прыжок, фразу, падение и испытать счастье от своей нужности, занятости, неповторимости и полезности. В один из своих прыжков майор Скачков-Разбегаев увидел из-за голов своих богатырей волосатый кулак подошедшего человека, того самого, из машины. Майор узнал своего начальника, полковника Загребая Загребаевича... по кулаку... Скачков-Разбегаев в одно мгновение увидел всё: и зверское выражение лица полковника, и налитые кровью глаза, и всё тот же огромный волосатый кулак, с ко-
торым майор был знаком не понаслышке...
Увидел это всё майор и вместо: «Не пустю!», крикнул «Не надо-о!» И... тут же грохнулся о сухую, утоптанную тропинку..., плашмя, животом и испуганным лицом, с выпученными глазами ударился об эту тропинку... подпрыгнул... и ещё раз, и ещё раз , и ещё раз, как колода..., так он одеревенел от испуга. Ай-йяа-йя-а-йяа-йяа-йя-ай! Титькин и Сиськин, услышав крик - «Не надо!» -восприняли это, как приказ, что, мол, не надо ловить! Довольные таким обстоя-тельствм, они разжали руки и... в этот-то момент их майор и обрушился сверху вниз, как бревно.
«Аи!» - сказал Титькин. «Вай!» - сказал Сиськин. «Зарывай!» - сказал полковник Загребаев. «Хотя нет. ОН ещё живой. Отставить, зарывать!»
Он легко прошёл сквозь кордон своих подчинённых, узнанный по волосатому кулаку и наколке на тыльной стороне ладони: «Загребай. 1953г. (+ГСВГ 1973)» «Ну что, отошёл, чундрик? Можешь не подниматься. Мне как раз ползунок нужен, пластун по-военному.» сказал полковник приходящему в себя майору. «Вот тебе записка. Ползи в балку, найдёшь там МЭРА. Опознавательные знаки такие: у МЭРА есть голова! К голове прикреплена тесёмкой табличка на палочке. (Ну ты знаешь - типа - говно на палочке!) На табличке написано -МЭР-. Понял? -Не Говно написано, а просто -МЭР!» Майор оскалил оставшиеся после падения зубы и кивнул. Говорить он пока не мог. Да это и не требовалось. «Значит так... Это ещё не всё.... Запомни пароль...: «А ну отойдите все на десять шагов!... рыкнул Загребаев. Милиционеры отпрянули на десять шагов, услышав голос командира. Полковник Загребаев поманил одного милиционера к себе кривым пальцем и спросил: «Чего это вы... чего вы... того? Чё случилось, что ли? Скакнули-рванули-, как зачумлённые?»
«Господин полковник! Вы же Сами сказали - А ну отойдите все на десять шагов! Мы и отошли...» ответил поманенный, ранее отпрянувший.
«Мда... Хм... Мда... действительно... Хм... Ладно... Иди... Ждите там...» промдакахакал кривопальцевый. После того как допрошенный и взмокший милиционер вернулся к основной группе, (некоторые отбежали метров на 100 (сто), зная нрав своего шефа по предыдущим форумам), полковник Загребаев пощупал... пульс у Скачкова-Разбегаева и сказал: «Ну вот окончательно ожил, а притворялся мёртвым... Ничего, думаю туда доползёшь, а потом как знаешь... Можешь и помереть, если хочешь... А если выживешь, благодарность получишь с занесением в личное дело... Запоминай пароль - я тихо буду говорить - А ну отойдите все на десять шагов! Это и есть пароль, понял? А эти дурни подумали, что это я им сказал. Ха-ха-ха! Вишь, куда некоторые убежали! И правильно сделали. Я иногда сам себя боюсь. Ну, ладушки. Всё! Ползи! Не забудь, записку отдай мужику с табличкой на голове -МЭР- и пароль - А ну отойдите все на десять шагов! Повтори.»
Майор Скачков-Разбегаев впервые за время после падения разжал слипшиеся губы, выплюнул зуб и прошепелявил хрипло: А-а ну-у ххх... отойди-иххххте все-е-е на дееее-сять шшшагххххо-ооф!» «Молодец!» - похвалил Загребаев. «А теперь ползи, герррой! Родина ждёт от тебя подвига!» - патетически напутствовал он своего «павшего» товарища по оружию и восставшего из придорожного праха, как Птица Феникс, силой патриотического долга.
Минут 40(сорок) майор полз туда, куда указал ему полководец. Он полз, ориентируясь по Солнцу, по направлению ветра и по запаху вороньего говна на голове у От-казникова Крита Кретиновича. Он полз, ориентируясь на знакомые возгласы: -Анонс-, Анус-, а на нас?, -ананас-, -а на нос-, ананист + онанист + онанизм + Онан + нонсенс + Анус = Анонс, родничок. Распопина! А нам кто даст? 8сппе11ег, 8сппе11ег... 8рюп... Он полз на отрыгива-ние г-на Отрыгайлова и на трепню г-на Треплова.
Он полз на обращение -Таврышы! С ударением на последний слог и на огрубление буквы -и- в этом слове до монгольского -ы-, типа - Танды-Манды.
Он полз на реплики, типа: -Я избираюсь в органы... Слыхал? Слыхал! Чё-о-чё-о? А-а-а, Ха-,ха-,-ха,-ха. Она разбирается в органах... Ну, эт козе понятно...». Он полз на шум и звуки песни, которая раздавалась из густой-густой травы: «А-Анусу бы-ыть! Анусу бы-ыть! А-Анус мы бу-удем ве-чно люби-ить! «А-Анусу бы-ыть! Анусу бы-ыть! А-Анус, смотри, ни за что не оби-идь!» Из задницы одного кудлатого мужичка (майор узнал позже, что его фамилия была Заморыш), торчала детская дудочка. Скорей всего в брюках и трусах он просверлил дырочки и вставил туда, в задницу, эту самую дудочку. Ртом он дудеть не умел, а вот задницей у него хорошо получалось. Когда у него кто-то спросил, мол, что это он трубочку в задницу вставил, он ответил - а почему бы и нет? Если, мол, у нас в стране многие дела, даже государственные, делаются через жопу, почему ему-то нельзя подудеть его задницей, аккомпанируя песне об Анусе. И все окружающие с пониманием отнеслись к такой безобидной прихоти их смелого товарища с необычной фамилией Заморыш. Исполнителей и дирижёра видно не было. Примятая трава не сдавалась и поднималась, отряхиваясь. Она вставала в полный рост и стояла на защите природы, балки вместе с бурьяном, диким и опасным своими пауками и колючками, что однако не смущало артистов триумвирата. Они пели самозабвенно хит, родившийся на слёте по поводу анусной судьбы «Магазина Анонсов». Они пели, лёжа, сидя, поднимали руки и ноги вверх. Дирижёром был сам глава Думы. Он дирижировал красной туфлей г-жи Распопиной, с длинным, длинным, острым презервативом (на шёлковой верёвочке) фирмы «-А-ля РЭМ!» - Широта её подтверждалась размером обуви и наличием при себе резиновой продукции шефа Брутилы. «Боже мой! Боже мой! Где же он этот МЭР? Как же я найду его в этом хаосе?» -простонал майор скачков-Разбегаев, сползая в глубокую канавку, и подумал: «Надо спрятаться на минутку и осмотреться!» «Ой-ой, задых-хххаюсь!» -- услышал он женский голос.
«Мамочка моя! Кто это на меня залез? Мужчина, как Вы закатились на меня? Что Вы делаете между моими грудями? А ещё майор милиции! Ну и нравы пошли!» услышал Скачков-Разбегаев голос..., конечно же, - уважаемой залегаукоренив-шейся в балке г-жи Распопиной Матрёны Струпьевны.
«Я... ххх - думал, что это канавка ххх» -сказал, отдышавшись майор. «Разрешите представиться, мадам, майор Скачков-Разбегаев». - сказал он, не слезая с Распопиной.
«Оно и понятно теперь!» - сказала, хохотнув, Распопина. «Разбежался, скакнул и уже на мне.»
«Я не в том смысле, мадам... извиняюсь. .. Распопина ...да,да... Я говорю - не в том смысле».
«А жаль!» - отреагировала Распопина. «Тогда сползай с меня, раз не в том смысле. Какой тебе ещё смысл йужен, если ты уже на мне?! Носит тут всяких... Не в том он смы-ы-ысле...».
«Я, мадам, ищу г-на МЭРА. У меня к нему важное поручение от моего шефа, полковника Загребаева.
Госпожа Распопина стряхнула одним движением с себя случайно оказавшегося на ней окровавленного майора и, презрительно глядя на него, спросила: «Что ещё за поручение? Уж не по поводу ли наших Анонсов-Анусов?»
«Это мне не известно». - ответил, кося под Штирлица, майор. «И что в записке написано я тоже не знаю!» - добавил он и понял, что уже проговорился. «Ну вот, уже обосрался». - подумал он то, что при даме сказать не решился.
«Ну вот ты и обосрался, майор.» - сказала дама, сказав то, что не посмел сказать, ещё до конца не пришедший в себя, ударенный об землю майор. Говори, чего в записке. Не то так и не узнаешь, где МЭР.» сказала бесцеремонная секретар-ша-депутатша.
В это время со стороны сбившегося в кучу оцепления послышались душераздирающие крики и даже вопли. Все триумвиратцы встрепенулись и... перевернулись со спины на левый бок, глядя в противопложную от оцепленческой группы сторону. Вероятно для того, чтобы не видеть и не знать, что там в народе делается на самом деле. Не видишь, не
знаешь и решать ничего не надо.А то ещё голову ломай. Головы беречь надо, нечего там...
Но как и в любом стаде и среди них тоже завелась паршивая овца. Это зоркий сокол Гагашвили со зрением 125 процентов, узрел, что там! порют нагайками двух распластанных с голыми спинами казачков. Распластали их на той самой старой легковой машине. Одного на переднем капоте, он порубил его шашкой, а другого на заднем капоте, который был проткнут вторым казачком в семи местах пикой. Какой-то неуклюжий милиционер, сам того не заметив, задел за тумблер громкоговорителя и весь тройственный союз во главе с МЭРОМ слышал всё, что там происходило.
А происходила там элементарная порка за порчу государственного имущества в нетрезвом виде. Конечно же, здесь приложил руку начальник милиции Загребаев Загребай Загребаевич. Он не приказывал, не орал. Он просто предложил два варианта: либо порка, либо штраф с несколькими нулями. Атаман вывернул молча пустые карманы в присутствии всех и... казачки сами легли на капоты. Их привязали и начали пороть, конечно же, нагайками. Начальник милиции, полковник Загребаев, придумал игру: недалеко от машины ему поставили раскладной походный стул. Когда полковник садился на него, наступало затишье для избиваемых. Когда он вставал раздавался свист нагаек, причём по кивку головы Загребаева. С лица его не сходила сладчайшая улыбка. Казачки орали, но терпели, потому что их атаман держал всё время перед их глазами сумму штрафа, указанную полковником. Всё вышеописанное видел ясный сокол, депутатец Гагашвили и рисовал словами виденную картину. А динамик доносил то, о чём говорилось среди милиционеров и казаков: ... «Так им и надо... Казак -жопа назад... Разрядились, блин... Хоть бы коней покормили... стоят кони-то и плачут...... Этой милиции только дай поиздеваться... Нет, чтоб бандитов ловить... + А начальник-то расселся, как жаба... Того и гляди заквакает... Посадить бы его на пику... ++ Наш полковник дурачится просто: машина-то давно списана, её Митрохин по винтику собирал для себя... да начальник кинул его... не положено, говорит... И когда уже эти морды в балке закончат?.. Кончали бы быстрее, что ли! Чё там этот резиновый МЭР резину тянет? Вот гондон штопаный!»
«Штопаного гондона я не потерплю!» -обиделся в балке всё слышащий МЭР -Расстегаев Брутила Брутилович и перевернулся на правый бок. На голове у него торчала на палочке табличка - МЭР! - С задней стороны на ней хорошо просматривалась воронья вакса. «Ба-а!» - воскликнул громко майор милиции окровавленным, беззубым ртом (впрочем кровь уже высохла). «Господин МЭР, у меня к Вам поручение от начальника милиции...». Он не успел договорить, как на него набросилось несколько тайных агентов г-жи Распопиной, скрутили его несвежими полотенцами, которыми вытирали говно с головы г-на Отказникова, а один край, особенно грязный и вонючий, заткнули ему в рот вместо кляпа. «Это кто?» - спросил МЭР и... оттолкнул чью-то ногу от своего носа. «Да это так..., Шпион!..» сказала г-жа Распопина. «Только переодетый в форму майора...».
«Ну так укатите его в какую-нибудь яму и закопайте там.» - сказал он и тут заметил, что шпион как-то знакомо подмигивает и шевелит ушами.
«Стойте!» - воскликнул МЭР. «А ну подкатите его ко мне... Что-то рожа мне его знакома... Та-ак... кантуйте, кантуйте... закопать мы его всегда-а успе-ем... Ага, вот он голубчик... А ну-ка повтори! Точно! Это же друган мой, друган детства -Скачок-Разбегай. Ха-,ха-,ха-,ха-! Немедленно развяжите его и вытащите кляп изо рта! Нашли тоже шпиона! Мы же с ним в чехарду в детстве любили играть, в кино любили ходить. «Чапаева» 10 (десять) раз посмотрели... Дайте ему попить... Вот та-ак... Ага... Да-а... Потом уже постарше стали, вместе с ним и сид... сид...». Все триумвиратцы, как один, подняли головы из травы... «Что-что?» Послышалось справа, слева, спереди, сзади... «Я говорю вместе с ним, когда постарше стали, - сидр научились делать. -Сидр-говорю. Это такой слабоалкогольный напиток... Всего-то 5-7% спирта... Сок яблочный перебродит, вот тебе и -Сидр-!» «А-а-а-а! Это другое дело. А мы уж, было, подумали... Ну, ладно... -Сидр-, что ж.,. -Сидр- это... Сидр... это не запрещено...».
«Ну, ты откуда взялся, друган? С х..., с неба что ли свалился? Ты чё такой весь побитый да искорёженный?» Спросил участливо изготовитель Сидра, правда в далёкой молодости.
«Записка... Записку принёс... от Загре-баева... по поводу -Анонса-.... Ответил не закопанный и спасённый друган. «Вот ся, блин. А Вы, мадам, говорите -шпион!» пожурил Распопину МЭР. «Давай скорей записку!»
«Не моху.» - сказал майор перекошенным ртом.
«Почему?» - спросил МЭР, недоумённо, шлифуя ногти распопинской пилочкой. «Пальсы не слусаются... Упал я...» ответил майор.
«Слушай, ну ты даёшь. Я как в воду глядел... Упал... Где ж записка-то? При тебе?» - спросил Мэр, воткнув пилочку в первое попавшее тело. «Ну да, в ка-амане.» - ответил майор. «Тока в каком, не помню». «Госпожа Распопина. Ползите сюда... Вот так... Загладьте свою вину... Достаньте из кармана брюк моего другана майора записку от полковника Загребаева». «Как будет угодно Вашему МЭРскому Величеству.» произнесла г-жа Распопина и, подползя к Скачкову-Разбегаеву, сунула правую руку в правый карман милицейских брюк майора. Записку она там не обнаружила, зато нащупала что-то мягкое и тёплое через материю кармана.
«О!» сказала она. «Что это там у Вас?» «Там у меня член, г-жа Распопина». Ответил не задумываясь майор. Распопина медленно вытащила руку из правого кармана и сразу же сунула её в левый.
И в нём она не обнаружила никакой записки, но зато нащупала уже что-то твёрдое и всё такое же тёплое. «О!» - сказала она. «А в этом кармане у Вас что? Тоже член?» «Представьте себе, тоже член!» сказал порозовевший майор.
«Так что же это выходит, г-н майор, у Вас что же два члена?» - спросила любопытная Распопина, не вынимая руку из левого кармана.
Майор не успел ответить, потому что в их милую беседу вмешался МЭР: «Г-жа Распопина, проблему Членства вы можете решить немного позже... Мда...Гм... Меня интересует записка. Где записка?» Майор сморщил лоб и сказал: «Да подожди ты, дай вспомню... Та-ак... Эга... Фу-ты ну-ты, да она же у меня в заднем ка-амане... блин, всё в голове пе-левелнулось...».
«Ну конечно! Как же я не догадался. Мы ж в детстве любили засовывать всё... в задние Гм... карманы... Мда... Гм... Госпожа Распопина! Вытащите Вы наконец руку из левого кармана и достаньте записку из заднего... Гм... кармана!» сказал с остановками членораздельно МЭР горо-даМ., главный член Правления резиновых изделий г. N.
Г-жа Распопина, однако, решила этот вопрос по своему. Не вынимая правую руку из левого кармана майора, она изогнулась всем своим могучим, депутатским телом, как сапа, и сунула свою левую руку в задний... карман Скачкова-Разбегаева. Оттуда она, наконец, достала записку и подала её Растегаеву. Подавая записку МЭРУ, она поскользнулась ногой о(б) лысину г-на Сластёнова и локтем вдавилась в пах майора милиции. Страшный рёв майора почти одновременно совпал с падением отброшенного в сторону тела г-жи Распо-пиной. Как такое мог сотворить маленький майор с громадиной бабой, до сих пор остаётся загадкой начала 21-го (двадцать первого) века. Но то, что это произошло, могут подтвердить все участники форума. Не все видели игру и ловкость рук Распопиной, зато все видели как она поднялась в воздух и, пролетев пару метров, жмякнулась прямо на сладкую парочку: депутатшу Профурину и админис(т)ратца Прожжёнова. Это её и спасло. Сладкой парочке пришлось туго: Их, деформированных, оттащили с помощью лебёдки под воронье дерево. Там был отходняк для всех нуждающихся; им было не до хорошего... Тем временем МЭР читал записку... Прочтя её, он, прямо весь засветился, рассмеявшись весело и легко. Отсмеявшись, прокашлявшись , высморкавшись, он перевернулся на спину и сделал следующее заявление: «Внимание, Внимание! Я своей абсолютной властью прекращаю дискуссию по поводу расшифровки слова -Анонс- из названия магазина «Магазин Анонсов». Хотя, что это я нарушаю порядок ведения? Мне же никто слова не давал.
Госпожа Распопина! Объявите и дайте мне ... Я говорю, дайте мне... Слово!» «А-а-а-а!» - сказали все. «Это другое дело ! А мы-то думали...». Что они думали — эти все! - так к сожалению для них самих никто и не знает, потому что в свои права секретаря снова вступила - опальная, было, г-жа Распопина.
Она подползла опять к майору подпёрла злополучным локтем... головку... свою, конечно, и произнесла, нежно глядя на левый карман майора: «Слово... предоставля-ается кому? Пра-авильно! Г-ну МЭЭЭРУ! -А-А-А-А-а-а-а! А-а-а-а-а!» застонала она.
«Г-жа секретутка! Прошу беспредметно не стонать! Так вот! Граждане залегосе-дающие! Па-аднять головы! Па-а-аднять, я сказал. Па-а-аднять! Головы, я сказа-а-ал! Па-а-аслушайте сообщение, а значит объявление... а, может, всё нао-о-обо-ро-о-о-от -- Уа-а-а, У-га!!! Извините, господа».
«Объявление... Объявление давай... Объявление... Чё, зря головы подняли, что ли?» - раздалось сзади, что зафиксировать было нетрудно. Человек в сером костюме сделал пометку в З.К! (= зап-й кн.-ке). «Хорошо! Объявление! Слушайте!» сказал МЭР уже лёжа на животе и болтая в воздухе босыми ногами. «Сегодня, к 12 часам дня в магазине под названием -«магазин Анонсов», - продано 99 (девяносто девять) анонсов на сумму 99 (девяносто девять) тысяч долларов, господа».
«Неслыханно! Невероятно! Неслыханно! Невероятно!» - зашумели, зашелестели, заскрипели, загудели голоса в траве. «Надо же а! (99) девяносто девять тысяч баксов всего-то за 99 (девяносто девять) Анусов-Анонсов! Невероятно! Просто уму непостижимо!»
Тут опять всплыл частью головы со слипшимися от рыгачки волосами уже знакомый всем и засветившийся своими познаниями в области лингвистики г-н Отрыгайлов Рыгайло Рыгайлович. Его за глаза звали заморскими именами: 1)Риголетто! 2)Рыгина! 3)Рыга! 4)Рыгби Йети!
Почему Йети, тут даже и спрашивать не надо. Каждый бы при встрече сразу догадался, что это тот самый йети, которого ищут в разных частях света. А он-то вот он, рядом, живёт себе припеваючи в городе N. да ещё и для страховки в депутаты пролез. Ещё бы. Он, когда надо, сквозь землю проходит и людей пугает. Люди же не знают, что это Отрыгайлов из города N.
Не боятся Отрыгайлова только два человека: 1) его жена Степанида и2) его дочка, у которой было сразу четыре имени, в память о последних бабушках. Имена эти были такие Уся+Руся+Катя+Хом! Когда мать Степанида звала дочь с улицы домой, она открывала окно и кричала громко: «УсяРусяКатяХом!» Когда все четыре имени сливались в едином потоке, то все, конечно, (во дворе) могли слышать странное, хоть и привычное уже, объявление Степаниды: «Усяру-сякатяхо-о-о-о-ом!»
Никто, конечно, против этого не возражал. А девочка, между тем, бежала домой. Домой Рыгби Йети, он же Рыга, он же Ры-гина, он же Риголетто, не заходил, как все, а заползал. Представьте себе такую картину: открывает Степанида на звонок мужа дверь и тут же приказывает: «На карачки, животное! Быстра-а-а! А то жрать не получишь!»
Это предупреждение действовало безотказно. Йети бухался на колени, упирался ладонями в пол. В это время приходила дочь Усярусякатяхом, клала на спину отца половик вместо попоны, садилась на него сверху, как на лошадь, и говорила: «Послушай, милый йети! Если ты хочешь когда-нибудь стать человеком, вези меня в страну очарований вокруг вот этого стула три раза!»
Йети оголял в оскале жёлтые зубы, кивал дремучей головой и, изображая зверское выражение на лице, полз вокруг стула, рыча, сопя и воя.
Иногда, когда девочка-Усярусякатяхом -смотрела в лицо своего Несуна, она делала ему замечание: «Не надо делать зверское лицо, папа! Когда ты не делаешь, ты больше всего похож на йе-е-ети! Верни прежнее лицо на место. Ну-ка посмотри на меня? Во-о-от, умница. Теперь хорошо... Даже испугаться можно. Ох стра-а-ашно-о!»
Так во-от..., именно этот человек, с внешностью Йети, ( а может это и был сам йети?! Свят-Свят-Свят!), предстал перед благородной компанией разношёрстных триумвиратистов... или триумвира-тиров? А, собственно, какая разница? Предстал он, привстав на локтях и коленях, и малость, чуть-чуть отрыгнул... Отрыгнул Отрыгайлов и сказал: «Клёво! 99(девяносто девять) тысяч долларов за 99 (девяносто девять) Анусов-Анонсов! Клёво! УГУЭ Анусы! У1уа Анонсы!» «А поконкретнее не можешь, Рыгалэтто?» спросил его г-н Хамский, нарочито коверкая прозвище йетиподобного страшилища.
«Йети-Отрыгайлов оголил жёлтые, крупные зубы, среди которых ясно проступали 2(два) огромных клыка, рыкнул и... закрыл пасть. Затем он открыл рот и сказал цивилизованно: «С радостью, друг людей Хамский. С радостью, рожа твоя недобитая».
Он с сожалением оторвал... взгляд своих красных глаз от шеи г-на Хамского и произнёс, как прорычал, глядя поверх... травы: «Господа! Арррр! Оказывается -Анусы-, господа, хоть и чепуховые, припоминаете, да?! Анус+Нонсенс=чепуховый Анус!? Ну во-от... Анус, хоть и чепуховый, а в ходу, господа! Пользуется спросом! Товар-то ходовой, господа! Это вам не шуточки. -Анусы - могут принести...» «Шо они могуть принести мэни, например, ваши эти -Анусы-?» Вдруг перебил его Мыкола Залипайло, которого за глаза называли - Сало-Хайло-Пойло». Шо я могу углядэты у них такого гарного?» «А почему это -Анусы- Вам должны что-то приносить? Вы, может, сами должны постараться, поднатужиться... и привнести в эти -Анусы- что-нибудь весомое и значительное!» - сказал опять же вдруг г-н Недоумкин, - по наущению господ: Подстрекалова, Подзужина, Осклабина, Драча, Болдунова, Верёвкина, Душило-ва,Сетевого, Плевакина, Харкина, Хрю-кина, Свинина, Отмороженного, Объед-кина, Воньина, Вяленого, Сушёного, Смердина, Трупина, Струпина, Стрёмо-ва,Тряпкина, и, наконец, Трупкина. Уж не говоря о: Харине, Капканове, Петлине, Удушилове, Граблине, Топтанове, Удав-кине, Удавлёнове, Раздавлёнове, Вдавлё-нове, Раздухарине, Размудове и Мудове. «А почему это...» - начал Недоумкин снова, но его опять же, цивилизованно прервал Йети-Отрыгайлов: «Закрой пасть, гнида!»
При этом, памятуя совет своей дочурки, Усярусикатихом, - он постарался не придавать своему лицу зверское выражение. Как только ему удалось приобрести свой природный облик и мило взглянуть на Недоумкина, тот, произнеся -- Ма-ма! -упал без чувств..., ударившись головой о камень. Тело его и так лежало на земле. Удар был такой силы, что в центре Мексиканского залива случился сдвиг глубинных тектонических плит, образовалась огромная волна высотой до 100 метров, тут же налетел ураган, заявив что он -«Катрин», и затем произошли страшные события в США,в штате Луизиана, связанные с разрушением города Новый Орлеан, сильным наводнением и многочисленными человеческими жертвами. И это всё произошло в сентябре 2005 го да. А во всём виноват этот Йети-Отрыгайлов. Разве можно ему было показывать Недо-умкину своё истинное лицо? Конечно же, нельзя! Недоумкину что? Он даже не заметил боли. Чему болеть-то? В голове -же пусто. Ну погудело, позвенело в ушах немного, ну и что? Испуг не в счёт. Правда с этого дня он часто, когда о чём-то приходилось!, - говорить начинал по-русски, а заканчивал по-английски свою речь. Очевидно от сильного удара внутри головы открылся канал, и в него хлынул потоком Английский язык из США. Примерно так:«Здравствуйте, дорогие избиратели. Вы избрали меня, вот и радуйтесь теперь, а я тоже рад... - Гт §1аё 1о зее уои! Апё I ат по1 1о Ыате... Апс1 ту ёезеазе 1з тсигаЫе! И' 8 Ьагс! 1о ЬеНеуе Ьи1 Ц'з зо паилга! 1о Ье е1ес1ес1 апё ёо потт§ т з соитгу. Уои аге 1о Ыате уоигзе1уез,
ту (1еаг. II 1зп'1 зигрпзт§. I ат те Ьез! оГ соигзе. I аёоге 1о НУС а1 те ехрепзе оГуоигз ... те 1оп§ег те Ъеиег... Уои сап ге!у оп те. I \уопЧ ГаП уои.»1
Ну и всё в таком духе. Потом он спрашивал у избирателей, понятно ли он излагал, поняли ли они хоть что-нибудь. Избиратели мотали головами слева-направо, справа-налево и отвечали, что ничего-то они не поняли, а только когда прекратятся безобразия с ростом цен? Когда у них и их детей достойная жизнь заменит обещания... ит.д. и т.п.
Недоумкин впадал в кому от таких вопросов и в прострацию, а проще у него начинались спазмы в животе и дерганье в зад-не-проходном отверстии. Он что-то лепетал в ответ, недоумевая - чего от него-(то) требуют эти люди, которые и так уже должны быть довольны от того, что доволен он, избранный...
Но вернёмся к господину Отрыгайлову и посмотрим, что он там отрыгнул словесного, после того, как сказал, что Анусы (+Анонсы) могут принести городу N. небывалые поступления в казну? Так вот, не обращая внимания на ударенного головой о камень Недоумкина, От-рыгайлов любезно обратился к главе местной администрации... Он так прямо и брякнул прикорнувшему, было, высокому чину: «А Вы как думаете, г-н Сытых?» «А? Что?» - встрепенулся глава Сытых. «А-а-а, ну я... Да-а-а... Я за-а-а!!! Я за то, чтобы... чта-а-а нужно срочно открывать «Магазины Анонсов» по продаже Анусов».
«Да где же их столько наберёшься? И вообще, что это такое? Анусы? Анонсы! Анусы?» - возмутился г-н Стебанутый, выглянув из под изъеденного листа конского щавеля.
«А оно тебе надо? Лишь бы бабки шли. Какая разница, что продавать?» - сказал глава Сытых.
«Да оно-то так, правильно. Но их же ещё взять где-то надо. Может заводик постро-
Я рад видеть вас! И я не виноват... И моя болезнь неизлечима! Трудно поверить, но это же так естественно быть избранным и ничего не делать в нашей стране. Вы сами виноваты, мои дорогие. Это не удивительно. Я, конечно, лучший из лучших. Я обожаю жить за ваш счёт. ...Чем дольше, тем лучше. Вы можете рассчитывать на меня. Я не подведу вас. ить да производство наладить...». - продолжил, было, опять Стебанутый Тархун Страхович.
«Ну ты придумал. - Производство! Это ж сколько денег надо угрохать! Не-е! Мы лучше клич бросим в народ... Народ он ушлый у нас! Кустарным способом наделает без всяких заводов. А мы скупим по-дешёвке. А потом продадим подороже...». - ответил глава Сытых. «Правильно!» - похвалил, потянувшись и зевнув, неизвестно откуда приползший Мэр. «Кафешек наших уже везде полно, казино всяких там, ночных клубов, ресторанов, баров, автостоянок, заправочных станций..., ну и так далее... Жвачкой город завалили? Завалили...Презервативами, шариками......»
«Золотой у нас МЭР! Действительно, зачем нам заводы, фабрики;., есть же немного..., кто-то же, невзирая на наши «усилия», строит всё-таки... У нас задача другая! К примеру сейчас, - это Анусы и прибыль от них! Да! Прибыль! Доход! Живьём! За один Анус — штука баксов!» сказал Отрыгайлов и отрыгнул в сторону сладкой парочки, лежащей в отходном месте под вороньим деревом. «Я согла-асна-а!» - встряла вдруг в светскую беседу г-жа Распопина, потеряв из виду уползшего под широкий лист лопуха майора Скачкова-Разбегаева. «Я согла-асна! Только, всё-таки, действительно непонятно, что же такое Анус? Это может быть деталь какая к машине? Что в нём, собственно хорошего, что он такой дорогой? - Вдумайтесь только! - Тысяча долларов за штуку? Не-то его куда вставлять , не-то в него чего вставлять... непонятно». «Да, действительно». - сказал некий г-н Подвизгов и продолжил: «Ох, жопой чую, что-то здесь не так! Пахнет чем-то, господа! Жопой чую!»
Все господа посмотрели на чующую жопу говорящего. Тот, почувствовав и почуяв, наконец-то, на себе внимание, вжался, но не очень,в траву, закрыл,> в ожидании, глаза и накрыл голову руками, уткнувшись носом в ракушечное дно высохшей во времена динозавров балки. Но... господа страждущие не оправдали его надежд. Тут опять оживился МЭР и сказал: «Оставьте его. Он - мой!»
И все господа сказали с сожалением: «А-а-а... Вон в чём дело. А мы-то думали...»
И опять до сих пор никому не известно, что же они думали в тот момент... Тем временем Градоначальник продолжил: «Господа таврышы! А не поехать ли нам в тот магазин и не посмотреть ли, что это за Анонсы-Анусы там продают?! Может и нам чего перепадёт для начала!» Его «поддержал» глава Сытых. Не то МЭР...- скатился бы с бугорка прямо в ложбинку Распопиной. Поддержал он своего МЭРА и бросил в сонные ряды клич: «Мы едем, едем, едем...»
Не успел он договорить, как все запели: «В далёкие края-а-а-а! Знакомые, соседи, Весё-олые друзья-а-а-а!» «Стоп!» - остановил их Недоумкин смело. «Меня тоже озарило: Едем!» Всем бы таких озаренцев! В этот момент, те, кто не был занят делом в балке, увидели сквозь травные дебри приближающегося к ним гражданина в гражданской одежде с выправкой военного человека.
Подойдя к черте упомянутой балки, принявшей в своё лоно отцов и матерей города N.. гражданин в гражданском бухнулся на колени и пополз на четвереньках в сторону главных членов городской власти. Дело в том, что для скрытности мероприятия, МЭР издал Указ под кодовым названием «Анонс», в котором всем участникам слёта, форума, встречи предписывалось передвигаться в балке либо на карачках, либо ползать по пластунски, либо перекатываться телом. Тем, кто не пропускал уроки физкультуры в учебных заведениях, разрешалось кувыркаться: либо вперёд, через голову, либо назад -через зад. Здесь вкралась одна неточность, конечно.
Как через -зад- можно кувыркаться? Ну да ладно...Какие мелочи... Тем более, что настоящих голов у триумвиратистов было очч-чень и очччень мало.
Это позднее признала даже комиссия ООН, когда просматривала ролики этого форума, отснятые одним нахальным и уж больно ловким телевизионщиком-...
продолжение следует..... |