Я родилась 20 августа 1929 года в городе Семипалатинск Казахской ССР. Моя мама, Анисимова Наталья Сергеевна, умерла в январе 40-го. Отец, Кузьма Федорович, остался с тремя детьми на руках, причем я была старшей. Чтобы хоть каким-то образом обеспечить присмотр за детьми, он решил жениться второй раз. Одно горе, как говорят, не ходит. Разве мог он предположить, что переживет свою жену лишь на два года...

Через месяц после начала войны старший сержант запаса Анисимов был призван в действующую армию. Мы остались с мачехой одни. Осенью 1941 года я пошла учиться в 6-й класс. Было голодно, холодно и очень тоскливо без отца. Зима была очень холодной, в школе не топили, преподавателей не хватало, да и большинство школ закрыли — в них разместили госпитали. Жили мы в глубоком тылу, в городе Коканд, в Узбекистане.

Часто нас, школьников, приводили в какой-нибудь госпиталь помогать раненым: кому-то написать письмо, кому-то подать воды, а с кем-то просто посидеть рядом. У многих наших бойцов в родных местах остались свои дети, и мы своим присутствием словно создавали недостающее тепло домашнего очага. Часто раненые просили спеть или рассказать стишок. Нас всегда ждали, очень тепло встречали, порой с влажными глазами. Глядя на раненых бойцов, очень хотелось сделать что-то такое, чтобы быстрее одолеть врага и чтобы папа вернулся домой. Но чем и как можно было помочь в 12 лет?

По совету мачехи я устроилась работать надомницей в горпромкомбинат, который выполнял оборонный заказ. Сначала я вязала носки, а потом специальные рукавицы для пехотинцев. Они были двупалые, чтобы зимой можно было в них стрелять и не отмораживать руки. Затем меня перевели в швейный цех, дали рабочую карточку, по которой я получала 400 граммов хлеба. Иждивенцы в то время получали в два раза меньше. Работали по 12 часов, без выходных, а в обеденный перерыв нам давали кусочек чурека, так назывался узбекский хлеб, и пиалу супа из джугары — это зерно напоминало перловку.

Шили каждый день разное, так как делать свою работу приходилось по операциям. То весь день стегаешь полку или спинку фуфайки, то вшиваешь в полку фуфайки рукав, то стегаешь сам рукав, то пришиваешь карманы, то хлястики. Что мастер скажет, то и шьёшь. В школу я больше не вернулась, так и осталась работать в швейном цехе.

Летом 1942 года перестали приходить от папы письма, а вскоре пришло похоронное извещение. В нем сообщалось, что в одном из боёв отец был тяжело ранен и умер в полевом госпитале 26 марта 1942 года. Похоронен в братской могиле в городе Купянск на Украине. Мы плакали, но в то же время не верили, что папы больше нет, думали, что произошла страшная ошибка, ведь письма приходили позже того рокового дня. Но всё оказалось горькой правдой, а письма с фронта просто до нас так долго шли.

В сентябре этого же года многих из нас направили в колхоз собирать хлопок, а затем копать сахарную свеклу. Кто посильнее, тот копал, а остальные обрезали ботву, очищали свеклу от земли и на подводах отвозили её в город на сахарный завод. В колхозе мы проработали до конца ноября.

Когда вернулись в город, меня перевели в цех, где стегали матрацы для госпиталей. Работа была тяжёлой, но был дом, была семья, которую надо было кормить, и это придавало силы. Норму свою я выполняла. Но в конце лета 1943 года снова пришла беда — мачеха заболела дизентерией, ослабленный недоеданием организм не мог сопротивляться, и через неделю она умерла.

Мы остались совсем одни. Тут в нашу судьбу вмешалась тётя Тася, жена папиного брата. Она тоже жила в Коканде. Она похоронила нашу мачеху и взяла нас под своё крыло. Надо сказать, что это был героический поступок, ведь она имела собственных четверых детей и старушку-мать на попечении. Брата моего и сестрёнку определила в детский дом, а меня оставила жить у себя.

В судьбе всё перевернулось, не хотелось жить. В 14 лет я была как старушка, сгорбилась, много плакала, думала о своей горькой судьбе, и постоянно хотелось есть. И день изо дня шла на работу, чтобы получить кусочек чурека и пиалку супа.

Прошёл почти год такой жизни, если это можно было назвать жизнью. Внезапно, в конце мая 1944 года, приехала с Урала младшая папина сестра и занялась нами. Она была старше меня на 14 лет, на её долю выпало рано овдоветь — муж погиб на фронте. Тетушка долго ходила в собес и военкомат, пока нам не назначили пенсию 250 рублей в месяц. Получила пенсию с марта 1942 года по июнь 1944 года, получила литер (бесплатный проезд на поезде) на всех'нас, получила продуктовые карточки, и мы поехали в город Краматорск Сталинской области, в Донбасс, где жила ещё одна папина сестра, тетя Варя.

После приезда брата и сестру определили в детский дом, а меня в школу ФЗО №35 от завода имени Куйбышева. В школе я училась с сентября 1944 года по май 1945 года. В свободное от учебы время наша группа работала на восстановлении прокатного стана-280 и прокатного цеха. Всё вокруг было разбито, разрушено, везде воронки от взрывов бомб и груды металла. Работали, в основном, подсобными рабочими, разгружали вагоны с песком, цементом и шлакоблоками. Делали раствор и возили его хачками, засыпая воронки. Торопились изо всех сил восстановить тяжелую промышленность Донбасса. Уставали страшно, но появилась надежда, что все будет хорошо, ведь конец войны явственно приближался с каждым месяцем.

Училась я хорошо, была старостой группы. В январе 1945 года меня приняли в комсомол. По окончании учёбы зачислили в штат прокатного цеха разметчицей, а затем, после окончания курсов, машинистом пульта управления прокатного стана-330, где я и проработала до конца 1951 года.

В 1950 году я вышла замуж и поменяла фамилию на Лодарчук. В феврале 1951 года мужа призвали в армию. Я в тот момент была беременна, а в июне родила дочь. Но через пять месяцев' девочка умерла от милиарного туберкулёза. Врачи сразу говорили, что с такой болезнью долго не живут... Черная полоса в жизни продолжала меня преследовать. Вскоре мужа комиссовали после двух тяжелых операций на легких. Когда приехала к его родителям, куда он вернулся после госпиталя, трудно было узнать в нём того цветущего парня, уходившего отдавать свой долг Родине несколько месяцев назад. Я уволилась с завода по случаю выезда к месту жительства мужа, не зная, что ждет меня впереди. Родители мужа жили в селе, работы, кроме как в колхозе, не было никакой. А я сроду не жила в селе, никогда не держала в руках тяпки, да и скотину живую увидела только у них. Месяц я прожила в доме родителей мужа, здоровье которого так и не шло на поправку. Потом они собрали семейный совет и пришли к тому, что он их сын, и они будут бороться за его жизнь, лечить и помогать во всём, а я ещё молодая, вся жизнь у меня впереди, незачем её губить, и нужно вернуться в Краматорск. Договорились, что муж будет спокойно лечиться и не терзать себя мыслью о том, что надо кормить семью, а выздоровев, приедет ко мне.

Но всё получилось по-другому. На заводе было большое сокращение. Жить было не на что. Услышав по радио о Всесоюзной комсомольско-молодежной стройке Волго-Донского канала, я решила поехать именно туда. Из Краматорска уезжало несколько знакомых мне семей, и я присоединилась к их числу.

В марте 1952 года мы приехали из Ростова в посёлок Ново-Солёный, где тогда находился центр строительства. В посёлке находилось управление строительством, была вся социальная инфраструктура — школа, почта, поликлиника, клуб, больница, магазины. Строители жили в двухэтажных деревянных домах.

6 апреля 1952 года я уже работала табельщиком в Цимлянском порту. Начальником порта был Цыганков Петр Михайлович, секретарем начальника Приходько Ольга Андреевна, старшим приёмосдатчиком Короленко Георгий Иванович, билетным кассиром работала Почечуева Анна Алексеевна. Была бригада грузчиков под началом бригадира Зинича Михаила Артемьевича — вот и весь штат. Наш грузовой участок находился на реке Дон около котлованов, где земснаряды намывали песок для дамбы водохранилища. Контора порта находилась в Экспосёлке, как тогда назывался будущий город, в жилом доме. Открытие порта было в июне 1952 года. Ростовский учебный комбинат готовил для него специалистов. Первая партия приехала в конце апреля. В начале мая приехали крановщики портальных электрокранов, кочегары и крановщики плавучих кранов. Потом приёмосдатчики, таксировщики, слесари, электрики, плавсостав, диспетчера судов. Приехали выпускники Ленинградского и Горьковского институтов — инженеры речного флота. Недостающие кадры готовились в порту, для чего в 1952 году был открыт свой учебный центр. В начале 1953 года был назначен новый начальник порта — Янин Фёдор Гаврилович, затем, после ухода на пенсию, его сменил Жиров Сергей Семёнович. Последним начальником порта, с которым мне довелось работать, был Рунов Андрей Иванович — фронтовик, участник сражения на Курской дуге. Война сильно искалечила его, сделала инвалидом, но он нашел в себе силы проявить себя на трудовом фронте.

Многие работники порта жили в общежитии, оно находилось тогда по улице Советской, в доме №22, впоследствии там были портовские ясли, а сейчас в этом здании находится Центр социального обслуживания №1. Рядом с портом строился элеватор и лесоперевалочная база. Жителей в посёлке было чуть больше двух тысяч человек. На демонстрации по случаю советских праздников мы собирались около ДК «Юность», работники горкома поднимались на крыльцо и оттуда нас поздравляли.

В 1953 на своем жизненном пути году я повстречала замечательного человека — Кудлаева Ивана Васильевича. Он также работал в порту. В ноябре месяце у нас родилась дочь Наталья, а в декабре 1955 года родилась вторая дочь Татьяна. 'К тому времени мой первый муж умер, я стала носить фамилию Кудлаева.

Жизнь бурлила, Экспоселок быстро рос и развивался. В 1955 году построили на улице Ленина больницу, она называлась «Больницей водников». По переулку Пушкина, напротив школы №1, построили баню. Рядом в жилом доме открыли «Поликлинику водников». В 1956 году Экспоселок переименовали в город Волгодонск. По улице Ленина, напротив больницы, построили магазин и ресторан. Город продвигался в сторону железнодорожной станции, носившей название «Добровольская». Строился химический завод и жилые дома по улице Ленина. По переулку Лермонтова построили школу №8, по переулку Первомайскому — школу-интернат, напротив — школу №7. Появились аптека, широкоформатный кинотеатр «Восток», универмаг. Эту площадь в 1961 году назвали именем первого космонавта Юрия Гагарина. За кинотеатром «Восток» по переулку Первомайскому, в сторону химзавода, строилась горбольница № 1. Сейчас это целый медицинский городок, протянувшийся до парка «Победы», и радостно на сердце от того, что всё начатое получило логическое завершение и по сей день приносит пользу людям.

В 1966 году наш порт стал называться «Порт Волгодонск». За парком в сторону улицы Ленина химзавод построил ДК «Октябрь», рядом вырос городской узел связи, построили гостиницу «Спорт», сейчас это Департамент труда и социального развития. В конце 1971 года в городе был создан «Промстрой», появились строители будущего Атоммаша. Обозначилась на карте города улица 30 лет Победы. Многие улицы и площади в Волгодонске названы в честь какой-то победной даты или героя войны, и это отражает смысл нашей эпохи — Волгодонск начинали строить фронтовики и их дети, не по-наслышке знавшие военное лихолетье.

До 1970 года День Победы был рабочим днём, а в честь 25-летия Победы он стал выходным, праздничным. Хорошо помню, как было тепло, солнечно, ветераны колонной прошли от ДК «Юность» до ДК «Октябрь» под музыку духовых оркестров. С песнями, плясками под гармошки, шли победители соцсоревнований, школьники, спортсмены, затем пошли промышленные предприятия: Химзавод, В Л ПК, порт, станция Волгодонская, ВОЭЗ, Гидросооружения, Элеватор, разные передвижные механизированные колонны, автобазы, медики, строители... Было грандиозно, этот праздник я запомнила на всю жизнь. В этот день площадь напротив ДК «Октябрь» стала площадью Победы. Теперь на этой площади мы каждый год с гордостью отмечаем 9 Мая.

Жили мы с мужем хорошо, он профессионально рос сам и помогал расти мне. Имел много грамот, был лучшим крановщиком и лучшим рационализатором Министерства речного флота. В 1962 году поступил в Московский заочный техникум речного транспорта, в 1967 году получил диплом техника-механика. Стал работать сменным помощником начальника грузового участка, затем начальником РММ, в конце 1970 года перешел на ВЛПК начальником цеха. Умер в 2005 году.

В 1962 году я, по совету мужа, решила вновь пойти учиться и поступила в вечернюю школу в 7-й класс. А затем, окончив 8 классов, поступила во Всесоюзный Заочный Московский техникум речного транспорта по специальности «Планирование водного транспорта». 22 марта 1970 года Решением Государственной квалификационной комиссии мне была присвоена квалификация техника-плановика.

За хорошую и добросовестную работу в порту имела ряд благодарностей. Там я проработала более 18 лет на разных должностях. В 1971 году перешла работать на Волгодонской Лесоперевалочный комбинат, проработала три года и в 1974 году уехала на Крайний Север по вызову.

С августа месяца 1974 года до января 1980 года работала в газовой промышленности Красноярского края мастером, во время работы на Крайнем Севере избиралась депутатом поселкового совета, членом парткома в своей организации, однако по состоянию здоровья через несколько лет вернулась в Волгодонск.

Приехав с Крайнего Севера, я совсем не узнала ставший родным Волгодонск. Появился Новый город с множеством многоэтажных домов, с троллейбусами, которые соединили новую и старую части города. Выросло число жителей, а сколько школ, сколько, детских садов, сколько больниц, сколько ещё всего! Спасибо тебе, жизнь! Я вновь пошла работать на ВЛПК и проработала до самого ухода на пенсию, до декабря месяца 1987 года.

В 1984 году решением Исполкома Ростовского областного совета народных депутатов от 26 декабря 1984 года мне присвоено звание «Ветеран труда», выдано удостоверение ветерана и вручена медаль «Ветеран труда».

Мои дочки, внучки и внук имеют высшее образование. Внук в настоящее время служит в Российской Армии после окончания института. В июне должен демобилизоваться. Ждем. Семья большая и дружная — две дочки, три внучки, внук, четыре правнучки, правнук, пять зятьёв.

С апреля 1995 года я пою в городском хоре ветеранов войны и труда, которым руководит заслуженный деятель культуры России Григорий Анатольевич Дрыжаков. С января 2003 года по сентябрь месяц 2008 года я была старостой хора. Освободили меня по моей просьбе, по состоянию здоровья.

15 марта 2010 года исполнилось 58 лет, как я приехала на Всесоюзную комсомольскую стройку Волго-Донского канала, а в августе мне исполнится 81 год. Много это или нет, я не знаю: смотря как они прожиты, по ощущению это совсем чуть-чуть.

Трудно было во время войны, потери родных и близких людей, казавшиеся безвыходными ситуации вынуждали тогда думать о смысле жизни. Но всё же удалось выстоять. И не просто выстоять, а вновь возродить страну, построить десятки таких городов, как Волгодонск.