Пятница, 29.03.2024, 08:36

Мой сайт

Каталог статей

Главная » Статьи » СТИХИ

Евгений КУЧЕРОВ. "Казачий Городок"- Стихи "Грушица", "Не забудь, казак!".....

 ГРУШИЦА

Моя Донщина

Тополя вы мои да клёны, -

эх, донская моя сторона!

Городков степных оборона,

Стеньки Разина старина...

Шашка вострая, конь горячий.

Да не дрогнет в бою рука,

и пусть будет всегда удача

для удалого казака!

Порубали предки немало

басурманских раскосых голов.

Вот за это им честь и слава! –

До земли поклониться готов...

 

Эх, родная моя станица

да окрестные хутора!

С тобой, милая, не сравнится

вся столичная мишура!

Ты раскинулась по-над Доном -

чуден вид на тебя с бугра.

И сирени у каждого дома

я всегда, как ребёнок, рад...

А какие над Доном зори! -

Запылают вокруг кусты,

и тогда тебе горе - не горе!

Здесь душой отдыхаешь ты.

По-над степью парит курганник -

на пути ты его не стой:

он - казачьих могил охранник,

сберегает их вечный покой.

Говорят, что курган наш Синий,

скифы сыпали на века.

Там - приют гимнастёрок стылых,

а что скифы, то ерунда...

Да, Мариинская станица,

много славных имён тут взошло.

Пролистались веков страницы,

вновь казачество ожило!

 

НЕ ПОЗАБУДЬ, КАЗАК!

 

Чабрец

Чабрец* - казацкая трава...

На Дон беда придёт едва –

берёт с собой казак её,

как пику, шашку и ружьё.

 

И в чужедальней стороне,

весь день мотаясь на коне,

 чабрец он на привалах брал

и долго в пальцах разминал...

 

И дух кружился у костра,

и вспоминалась сторона,

где степь - насколько видит глаз!

Он там с отцом табун свой пас...

 

Отец его всегда учил:

"Когда совсем не станет сил,

ты подыши чабрец-травой –

и снова будешь молодой!

 

Ведь в ней - все запахи степи,

и ты, сынок, её храни:

она от пули бережёт

и словно весть из дома шлёт...

 

Полынный и ковыльный край,

 ты никогда не забывай!

Ведь краше нет родной степи...

 Чабрец-траву всегда храни!

 

Не позабудь, казак!

Орла курганником* зовут.

И ты казак не позабудь,

что нам гутарил дед казачий,

не то ты будешь хрен собачий!

 

Как та пословица гласит:

отбросив совесть, честь и стыд,

ты станешь как дурак Иван –

родства не помнящий болван.

 

А коль зовешься ты "казак",

то и гутарить должен так,

 как дед и прадед в старину, -

не то опять пойдёшь ко дну!

 

К своим корням припасть бы снова,

а то растащат наше слово -

забудем, как плетут плетень,

что значат "донник" и "курень",

когда лазорики цветут

и по-казачьи как зовут

весло, что кинуто в баркас,

и что за рыба "чикомаз",

кого зовут у нас "кугой"

и суслик как свистит весной,

куда течёт наш батька-Дон...

Все это помни, как закон!

 

Конь боевой всего дороже!

Что друг гривастый ты не весел?

 Что низко голову склонил? –

Как будто сотню верст отвесил

иль плетью кто тебя побил...

 

- Нет, мой хозяин, не тая,

 скажу, хоть это горько мне:

 в чужие ты уйдёшь края,

забудешь в дальней стороне,

 

как мы с тобой в лихих боях,

зажав подпругою седло,

неслись, как ветер, на рысях,

как будто целое одно!

 

Я вспоминал, как в табуне

с ладони хлеб давал ты мне

и как, заржав от чувств к тебе,

бежал по гладкой целине.

 

Свободным рос я в табуне,

пока ты не пришёл ко мне,

аркан за пазухой тая, -

так с волей попрощался я!

 

Потом гонял в поту по кругу,

не ослабляя мне подпругу.

И дрожь волнами шла по телу,

и пена по ветру летела!

 

Шепча мне нежные слова,

опёрся ты на стремена

и птицею взлетел в седло –

и мы умчались за село!

 

Как ураган, носились мы

среди цветущей кутерьмы.

А ты, вонзая шенкеля,

всё гнал меня в луга, в поля...

 

Когда устал нестись стрелой,

ты повернул меня домой

и досуха протёр, любя...

Так сдался я, кляня себя!

 

В табун я больше не пошел,

зато хозяина нашёл,

его стал продолженьем ног,

 его походов и дорог...

 

Казачий конь хомут не знает,

 в боях он птицею летает!

И если ранят седока –

спасёт от смерти казака.

 

И вот у крымских берегов,

 храпя в кольце своих врагов,

всё вспоминал я степь родную,

ругая долю эту злую...

 

Мы всё же вышли из кольца,

 чтобы испить нам до конца

разлуки горечь и житья:

ты уплывёшь - останусь я!..

 

Конь боевой всего дороже!

 Казак, слезу глотая, всё же

сказал ему: «За всё прости!

 И мою душу отпусти..."

 

* * *

Где раньше брал казак ясырь*,

 был Бекренёвский монастырь:

стоял у балки он, в степи,

вёрст семь от берега реки.

 

Начало от колодца взял:

криницу там казак копал,

чтоб путник мог воды напиться

и там же Богу помолиться.

 

Потом часовню возвели,

всем миром в этом помогли,

защитником чтоб был у нас

нерукотворный образ - Спас.

 

Часовни мало показалось,

 и казаки на круг собрались,

чтоб монастырь там заложить –

в любви и в мире с Богом жить.

 

Была обитель тут мужская,

и со всего Донского края

сюда стекались казаки,

чтоб замолить свои грехи.

 

В постах, с молитвой на устах,

в садах трудились и в полях,

молились в кельях до зари

чтоб жили с миром казаки.

 

Оазисом в степи он был:

и нищ, и сир сюда ходил –

очистить скверну у себя,

молитвы Богу принося...

 

Потом взбулгачили страну,

и до сих пор я не пойму:

как казаки им поддались

и сын с отцом в бою сошлись?!

 

И кагановичей орда

на Дон нахлынула тогда –

громить и рушить монастырь

пришел расхристанный упырь!

 

Был Каин и средь казаков:

продавшись в стан своих врагов,

 свого же брата он казнил

 за то, что тот лампас носил...

 

Наш герб

Елень, пронзённый стрелой, -

казачий герб наш родной!

 И на Дону росли леса:

олень бродил, была лиса...

 

Пришел на поле "реформатор" –

губитель воли, узурпатор,

великий царь всея Руси –

и начал все к себе грести!

Он вырубил по Дону лес,

 в закон казачий нагло влез,

 на бочку посадил пьянчужку

и в руки дал пивную кружку! –

Забыл Петро, как казаки

с великой боевой реки

Романовым добыли трон, -

гордынею вознесся он...

 

Скажи мне, брат-казак лихой,

пустил бы дед твой на пропой

 родные наши берега? –

Да не поверю никогда!

А Пётр пьянчугой казака

в печати вывел на века!

Обидел весь казачий род...

Да покарай его Господь!

 

Народ мы вольный, своенравный

и в целом свете нет нам равных.

 Гордимся славою отцов

и ненавидим подлецов.

 Вернулся к нам "елень" опять,

от нас его уж не отнять...

Так сохраним же на века

печать донского казака!

 

Казачий городок

Приду на старый городок,

и мыслей не ручей –

поток нахлынет:

я за ним спешу...

Я стариною там дышу!

Курган там видится вдали,

чтоб зажигать на нём костры,

 ведь басурманин не дремал –

и днём, и ночью нападал.

Кругом у казака враги! –

С Воронежа жмут москали,

а с юга обрезанцы* прут,

чтобы одеть на нас хомут...

Но вольницу казак любил

и у него хватало сил

своих врагов пускать в распыл!

Терпенью приходил конец,

садился в чайку* наш донец

и плыл туда, чтоб отомстить,

в дым их селенья превратить!

 

Тогда шестнадцатый был век...

Казак как вольный человек

моралью не повязан был –

за око головы рубил,

Дербент и Трапезунд палил

и до Стамбула доходил!

 Он грабил эти города –

такая жизнь была тогда.

 В постели редко умирал,

 всё больше в поле погибал,

 как и положено бойцу –

лихому казаку-донцу.

Шелка и кубки погрузив,

 пашей с ясырками добыв,

(турчанок - чтобы в жёны взять,

пашей - на пленных обменять)

поднявши парус над водой

казак отчаливал домой...

О, Божья Матерь, помоги

добраться до родной земли!

 

Попутный ветер «чайки» гнал,

уже казак Азов узнал,

что, как бревно в глазу сидить,-

его бы снова сокрушить!

Не раз твердыню эту брали,

нам запорожцы помогали.

 В веках там славу мы стяжали,

на пики янычар сажали.

Казачью сметку проявили –

и стену порохом свалили!

 В пролом вбежали казаки,

питомцы Дона и степи,

и турок в панике побег, -

Аллах им, видно, не помог!

Видать, Спаситель посильней,

да и казак наш поумней!

 

Султану мы письмо писали,

когда у стен враги стояли.

 Они всю степь заполонили:

огромная была там сила –

хотели на испуг нас взять,

но казака не испугать!

Он не боялся никого,

окромя Бога одного!

Осаду выдержали мы,

не показали им спины.

Но царь тогда не взял Азова,

пришлось его оставить снова...

Но помнят люди сквозь века

дела героя-казака!..

Черкасск виднеется в дали.

Взгрустнули братья-казаки:

вернулись ведь не все домой...

Господь, их души упокой!

Вот проплываем под "столицей",

поклоны храму бьём станицей,

что возратились казаки

на берега родной реки!

Потом добычу поделили,

добро по «чайкам» погрузили,

на купола перекрестились

и от Черкасска удалились.

Плыть встречь теченью тяжело,

скрипит с натугою весло,

но на бабайках - пленный раб,

так что греби скорей до баб!

 

Станица Семикаракоры,

а там рукой подать Раздоры -

столица первых казаков,

древнее даже, чем Азов!

Сары-Азман казаковал,

из лука метко он стрелял,

со свистом дротики метал,

врагов до сёдел разрубал!

Не знаем, где твой прах хранится,

но мы поклонимся станице,

ведь дух его в степи летает

и казаков оберегает...

 

Уже поменьше наша рать.

До Бабской* нам рукой подать.

 Видны уже садов бугры...

Когда же наши Каргалы?

 Среди степей, лугов, полей

не сыщешь родины милей!

В ней вся вселенная собралась, -

я рад, что нам она досталась...

Бот Нижне-Михалёв проплыли...

Сдержать волнение нет силы!

Запели песню казаки

про ширь степную у реки.

Вот волны Яром струг несут,

там казаки коней пасут.

 Они встречают криком нас,

и слёзы сами льются с глаз...

У берегов своей станицы

такие все родные лица!

И стар, и млад пришли сюда

с победой славить казака.

Но был и плач в толпе большой, -

не все вернулися домой.

Казачья доля ведь такая -

никто свого не знает края...

 

Вот начали они дуванить*:

тут никого, брат, не обманешь!

Делили честно, на кругу*,

чтоб не обидеть и вдову.

На церковь долю отделили,

чтобы грехи наши простили,

 и был заступником у нас

Нерукотворный лика Спас...

 

Цимляне сутки погостили,

 винца Каргальского попили,

по пьянке буйно подрались,

но утром мирно разошлись.

 Пропили все до шаровар

в бою добытый весь навар!

Оружие лишь не пропили:

за это сразу б утопили...

Потом ясырок в жёны брали

и по-казачьи их венчали,

войдя с татарочками в круг,

всем важно кланялись вокруг.

 

Теперь она - жена и друг,

развестъ их может только круг.

 Круг* был тогда для всех закон:

кто не согласен - сразу в Дон!

 Какой историк-остолоп сказал,

что был казак холоп?!

То был народ, притом горячий,

а не какой-то пень стоячий!

 

Всё это было....

Только ныне

былых героев нет в помине.

Нам не хватает атамана,

хоть с нами Бог и с нами знамя!

 Папаху можно надевать,

ходить в лампасах на парад,

 чины иметь, кресты носить,

но сроду казаком не быть!

Дон обмелел, но не забыл:

 его дитём казак лишь был...

И пусть течёт моя река

и славит предка-казака!

 

...А думы часто там мои –

на берегу родной реки.

Уйдут в историю века,

но не забудут казака!..

 

 

Категория: СТИХИ | Добавил: Zenit15 (11.07.2016)
Просмотров: 1993 | Теги: Евгений Кучеров | Рейтинг: 4.8/6
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа

Категории раздела
СТИХИ [321]
стихи, поэмы
ПРОЗА [227]
рассказы, миниатюры, повести с продолжением
Публицистика [118]
насущные вопросы, имеющие решающее значение в направлении текущей жизни;
Поиск
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 208
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0