Четверг, 28.03.2024, 14:09

Мой сайт

Главная » 2016 » Октябрь » 29 » Валерий ДРОНОВ. Очерки истории Дубовского района (3)
12:02
Валерий ДРОНОВ. Очерки истории Дубовского района (3)

                                                                

ЗАГАДКИ ТОПОНИМИКИ

Эта историческая наука изучает происхождение географических названий. Она выявляет не всегда логичные, на первый взгляд, решения наших предков. Чем можно объяснить, что в одном населённом пункте центр поселения называется Щеглов, школа Барабанщиковская, сельское поселение Барабанщиковское, а совхоз «Восход»? Почему в Дубовском районе было два совхоза №5, а совхоз «Присальский» расположен в 30 километрах от реки Сал?

Большинство наименований, которые получили населённые пункты в XIX веке, образовались от фамилий первопоселенцев, основателей или владельцев хуторов. Чаще всего это были жители правобережных станиц Верхнекурмоярской, Филипповской, Терновской, Гугнинской, Потёмкинской. Отсюда произошли названия хуторов Дубовский, Королёв (Королёвы — казаки ст. Верхне-Курмоярской), Кудинов, Марьянов, Минаев (Минаевы — казаки ст. Нижне-Курмоярской), Овчинников (Овчинниковы — казаки ст. Филипповской), Тарасов и многих других казачьих поселений.  

Хутор Гуреев носил имена основателей Чикова и Гуреева. Адьяновы калмыцкая фамилия, в хуторе Хурульном проживало четыре семьи Адьяновых, Д. Адьянов в XIX веке был Чунусовским сотником. Поэтому новому хутору присвоили такое экзотичное наименование. Хутор Кудинов вначале был Клочковым.

    Есть легенда о происхождении наименования хутора Моисеева. Казаки-переселенцы собирали пожертвования на строительство церкви в новом хуторе, они объезжали всю округу. В это время на ночлег в хуторе Дубовском остановились украинские чумаки, торговцы солью. Их было три брата. Они выдали казакам немалую сумму денег с условием, что новый хутор будет назван по их фамилии — Моисеевы.

Хутор Романов основал эконом (управляющий) Романов. Поместье принадлежало богатому овцеводу, который сам проживал в Лондоне. Для выпаса овец и ухода за ними нанимал иногородних, они и заселили хутор. Второе рождение посёлка состоялось в начале 20-х годов XX века. Первым жителем нового хутора был Киптилов Роман, от имени и прозвание.

   Хуторов Сиротских было два, один около станицы Эркетинской, другой около Сала напротив Атаманской. Основали их выходцы из Таврии (Крым), бедные иногородние крестьяне. Потому и «сироты». Щеглов образовали на месте старого хутора Ериковского. Их тоже было два. Было три Минаевых, один между Вербовым Логом и Малой Лучкой, второй Минаевский, между Агрономовым и Королёвым, третий рядом с одноимённым железнодорожным разъездом. Было два Колодезных, два Комаровых, два Кривских.

   Некоторые наименования носят географический оттенок. Вдоль течения Дона имелся дугообразный изгиб — лука, отсюда хутор Малолучный. Рядом балка Кривомерка, заселили хутор Кривский. Был ещё один хутор Кривской, его основали между станицами Баклановской и Жуковской.

   На водоразделе между селом Дубовским и хутором Агрономовым образовался хутор Стоковый. Его присмотрела Ленинградская гидрометеорологическая экспедиция, штат предприятия насчитывал до 40 работников.    

   Красивые имена люди давали балкам, украшающим вид степи. На карте района их много: Таловая, Генеральская, Чапурная, Бирючья, Рубежная, Уртугул (Уртюгур), Мазанка, Калмыцкая, Цимлянский Лог, лиман Хомутец. Много имён собственных: балки Полинёва, Фатеева, Стройнова, Самсонова, Зайцева, Савинкина, Тарасов Кут, Митрофанова, Васильева, Савоськина, лиман Белоусова. Некоторые наименования отражают  особенности растительного покрова, это балки Бузинка, Бузиновая, Сибирьковая, Терновая, Яблочная, хутора Вишнёвый, Лесной. 

   Неподалёку от хутора Гуреева есть балка, в просторечии называемая Чурюмкой. По преданию калмычка Чурюмка в сильный дождь переходила балку и утонула. После опубликования в Интернете данной книги автору позвонила жительница Элисты И.А. Лиджи-Горяева: «Это старшая сестра моей мамы, по фамилии Чурюмова. Она в давнее время развелась с мужем, забрала сына. В порыве мести муж утопил её в балке».

   Любой народ оставляет после себя названия тех или иных элементов земной поверхности. Много названий оставили древние тюрки — хазары, половцы, печенеги, а также потомки ойратов калмыки. Крутой обрывистый склон реки Сал и простирающаяся за ним возвышенность носит название Ергени (Ергенинская возвышенность), от калмыцкого слова Эргэ — яр, крутизна, а также «66 прибрежных возвышенностей».

   Калмыцкие станицы наименовывались в соответствии с названиями этнических групп. Чунусовская (Баг-Чонса) из Ики-Чонос — «Большие волки», когда-то они составляли часть древнего этноса Чонос. Название станицы Эркетинской от слова «Эрктн» — мощный, сильный, могущественный, обладающий властью, такое наименование присваивалось особо отличившимся за заслуги перед правителем. Хотон[1], а потом хутор Худжуртинский калмыки назвали вдохновенно: «Местность, приносящая усладу». Станица Потаповская (Балдырская) получила наименование от фамилии атамана Войска Донского А.Л. Потапова. Между Андреевской и Сиротским был какое-то время хутор Балдырь. Это имя калмыцкого рода Балдр — «Дарующий счастье». Другая версия: в XIX веке в одном из аймаков Эркетинской сотни был старшиной Дорджи Болдырев. Наконец, третий вариант: если русская женщина выходила замуж за калмыка, дети назвались балдырями, балдерками. В честь основателя калмыка-метиса, возможно, произошло это наименование. Хутор Холостонур это бывший калмыцкий хотон Хулста-Нур, затем временное поселение Холуста, переводится с калмыцкого как «озеро, низина, поросшая камышом» (хулсн — камыш, нур – озеро). Рядом с ним находится речка Мыска, по берегам которой растут густые заросли камышей.

Вдоль левого берега реки Дон самые лучшие места проживания с питьевой водой были около колодезей, новый хутор так и назвали Колодезный. Ериковский и перевода не требует, стоит на берегу когда-то широкой и глубоководной реки Ерик. Когда едешь из села Дубовского, невдалеке видны группы растущих деревьев, это бывший хутор Сады Ильинские, затем слившийся со слободой Ильинкой. Когда-то здесь были лучшие сады в округе, живописное место и поныне излюбленный уголок отдыха дубовчан. Хутор Вербовый Лог основан на месте крестьянского временного поселения. В балке был родник, где поили скот, вокруг росли огромные вербы. Отсюда и название Вербовый Лог. 

Осталась легенда о наименовании хутора Алдобульский. На левой стороне Дона было озеро Айдабулькино. Когда-то в нём тонул татарин. Забыв русские слова, он пытался привлечь внимание истошным криком: «Айда бульк!» От озера и хутор. Всё же наиболее приемлемой выглядит версия о происхождении наименования от тюркского Айдабол — название населённых пунктов, а также одного из родов кыпчакско-ногайских народов. В Казахстане на Кокшетауском ликеро-водочном заводе изготовили водку «Айдабульская» —  по имени казахского рода, жившего и живущего в этом районе.

   Станицу Баклановскую назвали в честь донского героя-казака Я.П. Бакланова. Хутор Алдобульский располагался в 10 верстах от станицы, рядом протекала речка Быстрик, через речку обосновался однофамилец станицы хутор Бакланский. Своё прозвище он получил от способа рыбной ловли. Хуторцы жили бедновато, приличных сетей у них не было, довольствовались сапетками[2] без дна. Кидали их в воду, а потом тащили вверх. Почти что как бакланы ловят рыбу. Отсюда и «Бакланский». Хутор Подгорный находился в 3 верстах от Дона у подошвы плоскогорья, отсюда и название нынешней станицы. Харсеев наименовался от Харсеевской балки.

Казаки давали своим населённым пунктам имена царей, цариц, Великих князей дома Романовых и их министров. Так родились названия станиц Романовской, Милютинской, Орловской, Великокняжеской, Константиновской, села Киселёвского. Вместо хутора Плетнёва появилась станица Андреевская, названная в честь Великого князя Андрея Владимировича. Юрт станицы поначалу назывался Княже-Андрееевский.

В топонимике Задонья практически не встречается церковная тематика. Только наименование хутора  «Хурульный» состоялось от имевшегося калмыцкого храма.

С наименованием «Комиссаров» району не везло. Основанный около полустанции Семичной, хутор получил наименование Коммисаров. Когда-то владелец Коммисаров на балке основал своё временное поселение, отсюда наименование балки и хутора. Вообще-то комиссар это уполномоченный, наделённый единоличной властью, второй вариант: управляющий имением. Комиссаров (Комисаров) — старинная донская фамилия. Ещё в 1798 году есаул Дмитрий Комиссаров основал посёлок Большая Ильинка (ныне в Каменском р-не), в который «приселил» 39 душ крестьян.[3]  В документах начала XX века эта фамилия чаще встречается с двумя буквами «м». Впоследствии его переименовали в Семичный, а Комиссаровская школа осталась, затем она стала Семичанской. В хуторе Сиротском имелась Кировская школа, далее она стала Комиссаровской, так как совхоз назывался «Комиссаровский». И лишь в 1963 году Кировский сельсовет переименовали в Комиссаровский с центром в хуторе Сиротском, в это же время Комиссаровский сельсовет был переименован в Семичанский. Сплошная путаница.

   Имеются даже три названия, и все в одном населённом пункте. Вдоль реки Сал неподалёку друг от друга основались три хутора: Садков, Барабанщиков и Щеглов. Хутора Барабанщиковский и Садков постепенно исчезли с карты района, школу переместили в Щеглы, а переименовывать не стали. До сих пор центром сельского поселения числится Щеглов, школа Барабанщиковская, наименование поселения Барабанщиковское, а совхоз — «Восход». Во время работы в Законодательном собрании Ростовской области автор пытался инициировать переименование Щеглова в Барабанщиковский, либо сельское поселение назвать Щегловским. Выяснилось, что процедура затянется на долгие месяцы, нужно исписать кипы бумаг, да и привыкли уже…

Совхоз «Присальский» был основан за 30 километров от Сала. Деятелям Ростовского овцетреста, так назвавшим новое хозяйство, было всё равно, какое дать название, ведь из областного города не видно, Сал вроде бы рядом. Сколько ни доказывали районные начальники областным, что это нецелесообразно, он далеко от реки Сал, те упёрлись и настояли на своём. Есть ещё одно, шутливое объяснение. Когда стали организовывались совхозы, в Дубовку вызвали вновь испечённых руководителей. Им вручили печати, благословили на проведение организационных работ. Выехав за райцентр, директора решили это дело отметить. То ли «казёнкой» обмывали, то ли «дымкой»,[4] история умалчивает. Проснувшись утром, они уже дома обнаружили, что перепутали печати. Так вместо Присальского, предназначенного находиться около Сала, стал другой совхоз, а Комиссаровский из далёкой степи очутился рядом с речкой. История с малой долей вероятности, но как говорится, могла иметь место быть.

Хотя в истории района имелись случаи благоразумного подхода. В 1906 году была образована новая калмыцкая станица. Сначала хотели назвать её Михайловской, но потом усмотрели, что в Войске Донском уже есть станица с таким названием, и это повторение внесёт путаницу по перепискам, оставили прежнее — станица Чунусовская.

Новые времена, новые нравы. В XX веке по мере основания центральных усадеб и отделений совхозов, колхозов образовывались хутора. Им давали звучные названия: Агрономов, Весёлый, Вербовый Лог, Вишнёвый, Дальний, Куропатин, Лесной, Новосальский, Снежный, Тюльпанный, Холостонур, Яблочный. Хутор Сайгачий именован в память о тысячных стадах этих степных красавцев, проносившихся по Сальским степям. Весной Задонская степь покрывается изумительной красоты ковром из тюльпанов, казаки их называли «лазорики». В этих местах вполне объяснимо возник хутор Тюльпанный. Рядом с центральной усадьбой совхоза «Семичный» был разбит сад, до сих пор в этой балке можно увидеть дикорастущие яблони. Когда организовали новое отделение совхоза, хутор назвали Яблочным. При основании хутора Дальний всем стало понятно, что он расположен дальше всех от районного центра.

Не обошла район и большая политика, появились хутора Ленин, Ленинский, Калинин, Советский, Пятилетка, кош Комсомольский, кош Красноармейский. В 30-е годы появился ещё один Калинин. Когда образовали новый сельсовет Калининский (Калиновский), хутор Марьянов переименовали и сделали его, правда, ненадолго, центром нового сельского Совета. Калинин, что около хутора Гуреева, до сих пор входит в состав этого сельского поселения. Марьянов-Калинин исчез с карты района.

   Животноводческие точки (фермы) и коши, вновь создаваемые на дубовских просторах, тоже получали запоминающиеся, звонкие имена: Победа, Свобода, Знаменка, Заря, Куба, Пограничная, Красный Курган, Чёрный Курган, Степная, Придорожная, Горбатая, Балочная, Садовая, Донской скакун, Острадная, Сальская, Белая, Дальневосточная, Глубокий Колодезь, Терновская, Спорная-Худжурта.

   В Задонье калмыцкие гидронимы (наименования водных объектов) явно доминируют. В воронку времени затянуто многое, до сих пор ведётся спор, то ли древние тюрки давали рекам названия, то ли это творчество калмыков. Тюркское обозначение реки Сал — приток, рукав реки, извилистый, а с калмыцкого переводится балка, ветвь, овраг. Связывают также с этнонимом, названием гуннского племени сал. Возможно, истоки наименования реки найдём в воспоминаниях современника: «Переправу через широкие реки казаки переняли от азиатцев, для сего клали седло и вьюк на несколько пуков камыша, плотно связанного, что называлось салой, привязывали его верёвкой к шее или к хвосту лошади, сам же казак, держась за узду, пускался с конём вплавь».[5]  В средневековье Сал служил водному сообщению. Географ и путешественник из Багдада Масуди писал в X веке, что русы в своих походах на Каспий входили в Сал с Дона и поднимались до верховий, где через Хазарский канал (так Масуди называет водный путь между Чёрным и Каспийским морями) спускались в Сарпу и далее в Итиль (Волгу).[6]

   Река Гашун названа вполне понятно: в переводе с калмыцкого «гашун» — горький, солёный, в калмыцких степях многие реки несут горько-солёную воду. Другое объяснение: наименование имеет тюркские корни, река получила своё название от имени ногайского мурзы, кочевавшего в этих местах. На карте 1797 года река значилась «Россошь, Горькая или Щучья», в 1823 году «Бол. Гашун или Щучья», в 1833 году появляется уже калмыцкое наименование Большой Гашун.

   Река Малый Гашун впадает в Большой Гашун в районе хутора Ново-Гашунский. Большой Гашун впадает в Сал около хутора Донской. Это место дубовчане называют «тройник».

   Река Ерик — проточная вода, русло реки, небольшой ручей. Впадает в реку Сал около хутора Щеглова. На карте 1797 года Ерик назывался Терновской Ерик.

   Была пересыхающая речка под названием Уртугур (Уртугул), теперь это балка, примыкающая к станице Эркетинской. Возможно, это производное от кочевников «уртигуров», владевших в IV веке левобережьем Дона.

Вокруг населённых пунктов создали пруды, каждый имел своё название. В Семичном это были «Новый», «Двести пятый» (от имени железнодорожного разъезда, расположенного на этом километре дороги), «Васильевский», «Генеральский», который устроил начальник конного завода генерал П.П. Брикель. Директор совхоза «Мирный» В.Я. Лепявка был избран депутатом Верховного Совета РФ. Он построил несколько прудов, один так и называется «Депутатский».

Имеется два наименования «Ремонтная». Поначалу железнодорожной полустанции дали название Сальская, затем переименовали в станцию Ремонтная, так как здесь производился ремонт вагонов и заправка паровозов водой, для чего построили специальную водокачку и водопровод. «Ремонтёры» это офицеры кавалерийских полков, которые закупали поголовье лошадей для армии, отсюда село Ремонтное, расположенное в 160 километрах от Дубовского.  Сложно найти истоки наименования станции Семичная. На расстоянии 2 километров от неё находится балка Семичная, от неё нарекли вновь построенную железнодорожную станцию.

Некоторые населённые пункты в обыденном разговоре получали различные обозначения. До сих пор, в память о когда-то огромном хозяйстве, жителей Вербового Лога иногда прозывают «пятовскими» — от совхоза «Дубовский» №5. Никак не приживается определение «сиротинцы», они всё равно «комиссаровцы».

Хутор Гуреев иногда назывался Гурьев. Семичный — Семничный. Овчинников — Авчинников, этот хутор часто называют Приморским, по наименованию центральной усадьбы мехлесхоза «Приморский». Алдобульский — Алдобуль. Эркетинская — Иркетинская, Эркитинская, Эркетеневский юрт, Эркетиновская (с 20-х годов). Чунусовская — Чоносовская, Чоносская. Верхний Жиров — Верхне-Жировский. Малолученский — Малолучный, Малая Лучка. Кривской — Кривский, Кривенский (ещё один Кривенский был выше по Дону). Дубовский — Дубовской, Дубовсков. Сиротский — Сиротинский. Худжуртинский — Худжуритинский, Чудябуртинский. Кут-Кудинов — Кудинов-Кут. В различных документах в разное время можно видеть эти неодинаковые определения имён. «Чемпионом» по переименованию стал хутор Сибиречный. Основанный около станицы Малая Лучка в 1812 году как хутор Лапин, он числился потом как Сибиречный, Себеречный, Сибирячный, Сибирки, Сибирьки, под коим именем и был упразднён в 1965 году.

Были хутора, не попадавшие в административный реестр, но занесённые геодезией на карту района: Ленинский недалеко от хутора Ленина (около Семичного), Хоринка и Бабин Лиман около Сиротского, Ладыгин около Присальского. Ещё один Ладыгин располагался на правой стороне Сала в районе нынешнего хутора Лопатина, оба они были названы по фамилии конезаводчика Д. Ладыгина. Название Бабий, Бабин не означает «женский», происходит от тюркского «баб» — ворота, широкие ворота.

Короткой была судьба посёлка Подгоры. Он возводился ударными темпами как спутник-общежитие рядом с Волгодонской АЭС. Выстроили социальную инфраструктуру в полном объёме: магазин, клуб, школа, жилые дома для проживания нескольких тысяч людей. Всё это было растащено в ходе «реформ».

Завершим перечисление на грустной ноте.

В пойме реки Ерик и его балок сейчас расположено только три хутора, где остались жители — Агрономов, Ериковский и Кравцов. За всё время существования Дубовского района здесь насчитывалось 17 селений. Исчезли хутора и временные поселения Воробьёв, Генеральский, Ермаков, Жемчугов, Земчинов, Кисилёвский, Колядин, Комарев, Королёв, Минаев, Самсонов, Островский, Сибиречный, Стоковый.

У реки Сал в настоящее время расположено 17 станиц и хуторов, а всего их было 49. Ушли в прошлое Барабанщиков, Барабанщиковский, Белоусов, Болдырев, Весёлый (рядом с Донским), Денисов, Ермаков, Зык, Марьянов, Ново-Барабанщиков, Кандауров, Кирсанов, Ковалёв, Кошары, Крюков, два Лапиных, Ладыгин, Павловский, Попов, Пришиб, Сады Ильинские, Сал-Адьянов, Сиротский (рядом с Эркетиновской), Старо-Дубовский, Тарасов, Титов, Фетисов, Худжурта, станицы Атаманская, Потаповская, слобода Ильинка.

На берегах Гашуна уже нет хуторов Хурульного, станицы Чунусовской.

В пойме старого Дона было 28 населённых пунктов. Сейчас рядом с водохранилищем мы видим только восемь. Какие распались сами, какие ушли под воду Цимлянского водохранилища: Бакланов, Весёлый, Ежов, Ермаков, Жарков, Казачья Весна, Ковалёв, два Колодезных, Комаров, Ладыгин, Лапин, Назаренко, Нижний, Первомайский, Подгора, Подгоры, Февралёв, Червлёный (Черлёный), Юдин.

В степных просторах исчезли хутора Бабин Лиман, Вишнёвый, Дальний, Калинин, Красный Курган, Куропатин, Ладыгин (второй), Ленинский, Мелиоративный, Минаевский, Молокан, Пятилетка, Сайгачий, Снежный, Советский, Тюльпанный, Хоринка, Чёрный Курган, Яблочный.

Что явилось причиной таких процессов? Немало унесла урбанизация, когда за время бытия всего двух поколений из деревенских хат в городские квартиры переселилось более половины сельских жителей страны. Может быть, бездумная политика властей — как в XIX, так и в XX, XXI веках. Или просто люди искали лучшей доли?

 

ОБУСТРОЙСТВО

   Лишь во второй половине XIX века поселения начинают обустраиваться, жизнь приобретает прочность и основательность.

   Ближе к 80-м годам население хуторов стало стремительно увеличиваться. По переписи 1873 года в слободе Ильинке населилось около тысячу жителей. А самыми большими стали хутора Жуков — 856, Подгорный 713, Гуреев 666, владельческий посёлок Барабанщиков 461 человек. Хутора Баклановский, Марьянов, Моисеев, Тарасов, Кудинов, Минаев, Кривской, Малолучный, Комаров насчитывали уже более 300 казаков. Свыше 200 проживали в хуторах Овчинников, Колодезный, Февралёв, Крюков, Алдобульский, Королёв. В калмыцких кочевьях, постепенно становившихся оседлыми, населения тоже было немало: в Чунусовской 692, в Болдырской (Потаповской) 336, в Иркетинской (Эркетинской) 296. Всего на территории современного Дубовского района в 1873 году было учтено 11 716 жителей.

   Установление даты основания нынешнего Семичного затруднительно. Первые упоминания о двух хуторах Семничных, один в станице Нагавской, другой в Верхне-Курмоярской, находятся в переписи 1873 года. Виду того, что в регионе третьего хутора с таким названием не было, возможным было бы предположить, что хутор Семничный Верхне-Курмоярской станицы это нынешний Семичный Дубовского района, а в станице Нагавской был хутор, который ныне рядом с Котельниково. Есть версия, что хутор основал помещик Семничанский, его кош находился в балке, которой и дали название Семичанская.

   В журнале областного правления Области войска Донского от 31 августа 1906 года сохранилось дело «Об образовании в юрте станицы Нижне-Курмоярской близ полустанции Семичной Тихорецко-Царицынской ветви Владикавказской железной дороги нового хутора  под названием «Коммисаров».[7]  Окружной атаман 1-го Донского округа доложил, что на сборе станицы Нижне-Курмоярской было вынесено ходатайство об образовании близ полустанции Семичной нового хутора. Народонаселение станичного юрта около Дона к этому времени стало многочисленным, площади паевого надела на одного казака становились всё меньше и меньше, многие граждане изъявили желание переселиться в места более свободные. К тому же, близ полустанции уже было выделено 400 десятин общественной земли. Рядом находились владения посёлка Ченцова, других населённых пунктов станицы в округе не имелось, земли было много.  

   Определили: «Разрешить Нижне-Курмояскому станичному обществу образовать новый хутор под названием «Коммисаров», но с тем, чтобы последний будущим своим земельным довольствием не стеснил смежных хуторских довольствий, и чтобы новый хутор отнюдь не заселялся ранее распланирования мест землемером». Так создался казачий Семичный.

   В 1869 году по Дону следовал наследник Александр Александрович¸ будущий император Александр III. Наследники престола считались Атаманами Войска Донского. Он останавливался в станицах Нагавской и Терновской. Около балки Кривомерки пароход стал на мель. Шедшие по берегу пешие и конные казаки кинулись в воду, пароход был сдвинут с мели. Казаки хуторов Мало-Лучный, Комаров, Жуков, Подгорный, Харсеев провожали пароход, «на борзых конях скакали они через кусты, рытвины и овраги, развлекая молодечеством Своего Атамана».[8]

   В середине 80-х годов была проведена реформа окружного управления. Все хутора, ранее числившиеся во Втором Донском (западная часть нынешнего Дубовского района) округе, приписали к 1-му Донскому округу. Хутора населялись вдалеке от левобережных станиц, имели большое для того времени население. Имелись церкви и приходские училища, было отдельное от станиц земельное довольствие. Жизнь требовала большей самостоятельности в решении хозяйственных задач. Стало необходимым открыть полное поселковое правление. В связи с этим в 1882 году образовали поселковые управления в хуторах Плетнёве Нижне-Курмоярской станицы (124 двора), Гурееве Верхне-Курмоярской станицы (94 двора) и в Жукове Филипповской станицы (143 двора). В этих населённых пунктах состоялись выборы первых поселковых атаманов, назначено по одному полицейскому приказному.

   Был образован новый, Сальский округ. В Государственном архиве Ростовской области хранится дело «Об учреждении в Войске Донском Сальского округа и упразднении Калмыцкого управления» от 2 апреля 1884 года. В нём имеется рапорт судьи калмыцкого правления в слободе Ильинка Н.И. Машлыкина. Полковник отчитался Войсковой канцелярии: «В связи с переходом калмыцкого Правления из слободы Ильинки в станицу Себрякову документы по военной части сдал».

Князь Трубецкой по приказу Императора в 1880 году приезжал в Сальские степи для исследования. Он сделал заключение, что полеводство здесь невозможно, но скот разводить прибыльно. «В степи больше 14 пудов[9] ржи с десятины получить неможно, что никаких урожаев нет и быть не может». В 90-х годах наказной атаман Войска Донского Н.И. Святополк-Мирский писал о Сальском округе: «Здесь кроме ржи, вряд ли что может расти, да и даёт 19–20 пудов с десятины. Горячие ветры каждый год выжигают посевы. Это тяжёлый, неприветливый край».

Хотя по сравнению с нынешним временем климатические условия тогда складывались более благоприятными. Берега Сала были не столь высоки, как сейчас, река на всём своём протяжении была глубоководной. Гашун имел ширину до 70 метров, глубину до 3 метров. Эти реки ежегодно разливались на обширных пространствах, образовывались заливные луга, дававшие  обильные  урожаи  для  покоса.  Грунто­вые  воды  залегали на 2–5 метров выше горизонта, устанавливающегося после спада полой воды, благодаря чему она дренировала окружающую поверхность, обеспечивая осушение. Источники выходили на склоны русла и долины, вызывая заболоченность, особенно значительную в районе слободы Ильинки и у хутора Крюкова. Здесь степь была покрыта множеством мелких западин — степных блюдец, называемых по-местному лиманчиками, глуби­ной не более 1 метра и шириной до 40 метров. В этих блюдцах весною скапливались талые воды, всё лето сохранялась зелёная трава.

   В казачьих станицах избирали атаманов, в крестьянских хуторах и слободах руководили старосты и старшины. В станицах Атаманской, Андреевской, Эркетинской было по два правления, станичное и хуторское, а в слободе Ильинке волостное и поселковое. Соответственно по два атамана, в Ильинке старшина и староста.

Вместо хутора Плетнёва появилась станица Андреевская, названная в честь Великого князя Андрея Владимировича. Юрт станицы поначалу назывался Княже-Андрееевский.

    В топонимике Задонья практически не встречается церковная тематика. Гуреев в шесть, Дубовский, Кудинов, Королёв выросли впятеро, Алдобульский, Моисеев, Подгорный, Вехне-Жиров в четыре, а бывший владельческий посёлок Барабанщиковский в 15 раз.

   Новый приток произошёл в 1909–1915 годах, он знаменовал развитие Столыпинской реформы (не путать с вагоном «столыпиным» и со «столыпинским галстуком»). Сама реформа практически не затронула казаков, и большей частью не сбылась. В 1906–1914 году с Дона в Сибирь было переселено 3% крестьянских хозяйств.[10] Думается, что из Задонья отбыло и того меньше. Четверть из них вернулась домой. Газета «Приазовский край» писала: «Крестьяне… рапродавши дома, весь скарб и ничего не нашедши в неведомой дали, возвращаются на родную землю обездоленными и лишь пополняют собой пролетариат». Но в Сальские степи в этот период переселились новые крестьяне.                            

   В задонских станицах и хуторах в 1897 году было учтено 1 033 человека, которые считали украинский язык родным. Освоение земель имело последствия смешения коренного казачьего населения с крестьянством, это единственное явление такого рода во всём Войске Донском. К тому же в целом культура казаков, великороссов и малороссиян имела общие исторические корни. В свою очередь совместное проживание на одной территории привело к заимствованию мигрантами некоторых казачьих традиций. Крестьяне принесли с собой земледельческие традиции, которые переняло местное казачье население. Постепенно среди крестьян, как великороссов, так выходцев из Малороссии (украинцев) почти совсем исчезли свои обряды, обычаи. Регион стал местом этнокультурного взаимодействия между казачьим и крестьянским населением.

В Задонье произошла даже нивелировка говора донских казаков. Исчезли его особенности: сильное якание (тяпло, нявёста, в грязе), утрата ц (сыплята, светы, огурсы), превращение звука ч на мягкий ш (щулки, щирики, пятащёк). И только в левобережных казачьих станицах можно было услышать иронично-весёлое:

 — Казащок, пощём лущёк?

    — Как пущёк, так пятащёк.

   Спустя век лишь изредка в речи жителей Дубовского района прослеживается мягкое т — идёть, шумить, кричить, да возрождаются слова старинного быта — курень, майдан, казачий круг, юрт, односум. Малороссы как наделили донцов неубиеным фрикативным «г», так и осталось это мягкое произношение в говоре жителей Задонья даже в XXI веке. С другой стороны, из повседневной жизни произошло вытеснение украинского языка.

   Продукция земледелия стала увеличиваться, поэтому строили мельницы, в 70-е годы было 50 ветряных и три водяных.[11]  По 4–5 ветряков крутилось в хуторах Подгорном, Жукове, Колодезном, Комарове. В Тарасове и Кудинове обосновали первые маслобойни. Кузниц было восемь. Появились первые торговые лавки — в Жукове, Моисееве, Гурееве и Барабанцах. Слобода Ильинка именно в это время выбилась в торговые лидеры — 11 лавок, ежегодно проводилось три ярмарки. Предприимчивые люди нащупали «золотую жилу», открылось сразу 18 питейных домов (так именовали по переписи 1873 года). В Гурееве их было три на 700 человек, крепко употребляли казаки. В Барабанщикове три питейных дома на 460, крестьяне пивали ещё круче. Марьяновцы не имели ни кузницы, ни лавки, а вот пивнушка дело необходимое, она образовалась ранее прочих заведений.

   В конце XIX века у зажиточных казаков и крестьян Задонья появились конные сеялки, локомобили, молотилки, сенокосилки, лобогрейки, заводские однолемешные и двухлемешные плуги. Данные, приведённые в итогах работы экономической комиссии по обследованию донских станиц в 1908 году, свидетельствуют о том, что почти все новые орудия труда, применяемые в станицах и хуторах Задонья, были изготовлены в Германии. Россия вошла зону влияния технологий этой страны.

   Некоторые собственники стали внедрять передовые методы ведения хозяйства: сеять новые сорта зерновых культур, усовершенствовать технологию обмолота пшеницы. Сеяли яровую пшеницу. Пшеница арнаутка, по-местному гарновка, любила сухую и тёплую почву, была устойчива к зною. Пшеница породы гирка даже шла на экспорт за границу. Рыночными культурами стали яровой ячмень и озимая рожь. Для собственного потребления хозяйств сеяли просо и овёс.

   Количественно выросла группа состоятельных хозяев. Однако основная масса как казачьих, так и крестьянских хозяйств по-прежнему оставалась вне преобразований.

   В 1907–1914 годах процесс технической оснащённости сдвинулся с места. Убогие саманные постройки были заброшены, заменены деревянными, примитивные базы стали заменять конюшни, крытые навесные сараи. Паровые молотилки постепенно вытесняли каменные молотильные катки, косарей заменяли сенокосилки и жнеи. На реке Сал построили 16 мельниц, на которых зерно перерабатывалось в муку. Основными двигателями внедрения нового в сельское хозяйство было казачество и крепкое крестьянство. Накануне Первой мировой войны только в станице Атаманской и в её хуторах насчитывалось 1 037 плугов, имелось 490 жатвенных машин, 384 веялки, 69 сортировок, 56 конных грабель, 18 сеялок. В это время сформировался фермерский тип зажиточного казака и крепкого крестьянина.

   Начиная с 20-х годов донские помещики, несмотря на беспокойства со стороны калмыков, стали углубляться на восток от Дона, обосновывать зимовники, где выращивали коней и получали значительные прибыли.  

   Вообще коннозаводство делилось на три вида: войсковое, станичное и коннозаводство частных владельцев. Станичные конно-плодовые табуны образовывались для формирования запаса годных под казачье седло коней и для возможности казакам приобретать коней для строевой службы. Для частных же конезаводчиков земля делилась на зимовниковские участки в размере 12 десятин на каждую лошадь, на табун (не менее 150 голов) отводилось 2 400 десятин. Каждый табун имел своё тавро. Участок отдавался на 24 года, оставаясь принадлежностью Войска, за пользование взималась подесятинная умеренная плата.

Сначала основными владельцами были офицеры Донского Войска. На балке Худжурта конезаводчик Андрианов имел зимовник, где содержалось 650 лошадей, 343 голов крупного рогатого скота, 2 068 овец, их обиходили 18 крестьян. Приобрёл себе конезавод (ныне территория Зимовниковского района) и Великий князь Пётр Николаевич, внук Николая I, на него работало 350 душ, в том числе около 200 иногородних. На конезаводах во временных поселениях, в степи, селились в основном крестьяне, вначале по 1–2 двора. В юрте станицы Атаманской было 21 такое поселение, где жили около 200 крестьян.

   Конезаводчество велось в широких размерах и позволяло быстро богатеть. Современник писал о том, что «выдумали энергичных и честных батраков, в 10 лет становившихся миллионерами. Здесь было как раз обратное: под прикрытием табунов, разводимых для ремонта государственной регулярной кавалерии, побольше запахивать, побольше засеивать, разводить шпанку и платить по 3 копейки за десятину. Донская лошадь от этого выродилась, оставив себе преемника, не способного “ни воду возить, ни казака носить”».[12]

   Новые Правила о донском частном коннозаводстве способствовали наплыву торгового капитала. Только когда конезаводчество перешло в руки приказчиков, бывших крестьян и иногородних, но людей способных к труду, появились решающие успехи.

    Этому содействовала жёсткая политика государства. Были определены размеры распашки, количество лошадей, овец, рогатого скота. Для того чтобы получить льготы при аренде земли под выпаса конезаводческих табунов, необходимо было иметь определённое количество маток и жеребцов.

   За соблюдением Правил следили жёстко, строго спрашивали. Областная Канцелярия в 1912 году рассмотрела вопрос о взыскании штрафов с коннозаводчиков Сальского округа за недопоставку и ремонт кавалерии лошадей по сроку.[13]  В хуторе Плетнёве, в табуне казака А.Е. Пупкова, установили недостаток установленных законом норм, был наложен штраф в сумме 2 560 рублей. Это очень большая сумма, после смерти конезаводчика его дочери А.А. Пупковой пришлось рассчитываться с Войсковой казной, она продала дворовое место под названием «Куток» с деревянными постройками и садом.  

   Постепенно донское частное коннозаводство стало превращаться в главного поставщика лошадей для регулярной кавалерии. В Сальском округе было 96 коннозаводчиков. Задонская лошадь, закалённая степным воспитанием, оказалась выносливой, стойко переносила тяжёлые испытания боевой жизни. Легендарный герой Дона Козьма Крючков приезжал на станцию Ремонтная, где встречался с казаками. Он рассказал о том, какую роль сыграл в памятном бою конь, выращенный в Задонье: «У немцев кони жирные и очень неповоротливые. Я это увидел. А наш дончак на задних ногах поворачивается на одной точке. Когда немцы растянулись в цепочку, я быстро повернул коня и оказался у них в хвосте и ловко стал их рубить и колоть. Пока они повернулись ко мне на своих битюках, я выскочил на свободное место, они за мной, а я обратно у них в хвосте». Итог боя — 14 трупов противника. К.Ф. Крючков лично зарубил 12 немцев, сам при этом получил 16 колотых ран. Конь, раненый 11 раз, вынес с поля боя потерявшего сознание казака.

     

Генерал-майор М.И. Греков на инспекции конезаводов, 1904


[1] Хотон — группа кибиток, кочевое поселение калмыков.

[2] Сапетка — большая круглая корзина с двумя ручками из прутьев тальника.

[3] Сборник Областного войска статистического комитета. Вып. 8. Новочеркасск, 1909. С. 206.

[4] Дымка — самогон, казёнка — водка, приобретённая в магазине.

[5] Цит. по: Броневский В. Описание Донской земли, нравов и обычаев жителей. СПб., 1834. С. 15.

[6] Безнощенко А.И. Имена рек Сальской степи. // Донской временник. 2009.

 

[7] ГАРО. Ф. 301. Оп.8. Д. 1854. Л. 634.

[8] Краснов П.Н. История Войска Донского. М. : Вече, 2011. С. 371.

[9] Пуд = 16,3 кг. По современному исчислению данный урожай составлял

3,5 ц/га.

[10] Кожанов А.П. Донское казачество в 20-х годах XX века. Ростов н/Д., 2005. С. 92.

 

[11] Область войска Донского по переписи 1873 года. Вып. первый, кн. вторая. Новочеркасск, 1879. С. 155.

 

[12] Богачёв В. Очерки географии Всевеликого Войска Донского. Новочеркасск, 1919. С. 509. Шпанка — порода овец, испанских мериносов.

[13] ГАРО. Ф. 301. Оп. 10. Д. 1352. Л. 91.

Просмотров: 3372 | Добавил: Zenit15 | Теги: Валерий ДРОНОВ. Очерки истории Дубо | Рейтинг: 4.2/5
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа

Поиск
Календарь
«  Октябрь 2016  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
     12
3456789
10111213141516
17181920212223
24252627282930
31
Архив записей
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 208
Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Статистика

    Онлайн всего: 1
    Гостей: 1
    Пользователей: 0